[indent] Анченце был прекрасен даже в это жаркое время года. Скалистые утёсы покрывали пинии и заросли цветущего вереска. Во всех садах благоухали розы, камелии, олеандры...Чего-то такого ни в Дирвуде, ни уж тем более на родине не увидишь! А какой здесь был театр! Нет, можно долго спорить, но всё-таки сцена Анченце была и останется для Вирры самой лучшей. Пожалуй, сейчас впечатления уже не могли быть такими яркими, как много лет назад, когда он впервые увидел представление, но он не пожалел ни единого потраченного на билет пайра.
С тех пор прошла уже неделя, но он так и не нашёл место, куда бы мог наняться работником. Почти все суда шли в сторону Архипелага Мёртвого Огня, и продать душу Вайлианской Торговой Компании — это вариант лишь на тот случай, когда в Анченце кончатся все чайки и собаки. И попрошайки, у которых Вирра время от времени воровал мелочь. Именно этим он и занимался — выгребал у очарованного бедняка монеты — когда услышал интересный разговор.
[indent] — Я слышал, её только что похоронили...Бедняжка! Неделю как замужем — и уже в могилу, Сироно, дай ей хорошую новую жизнь!
[indent] И, действительно: почему он раньше до этого не додумался? В этом городе было полно богачей. А уж в том, что вайлианцы готовы мериться красивым и богатым убранством склепов Вирра не сомневался. Снять перстни, амулеты, богатую одежду и продать на чёрном рынке для него труда точно не составит. Пока юсциниары выйдут на след краденого, Вирра уже будет ужинать свежими устрицами с белым вином где-нибудь в Спиренто.
Он даже не стал возвращаться в ту самую клетушку, на которую смог наскрести денег — так и пошёл с кошкой к ближайшей таверне и стал слушать, о чём толкуют местные. А история оказалась неказиста, но в своей простоте по-настоящему трагична: вот была богатая девушка из семьи Контрадино, которая вышла замуж, но Родитель решил прибрать её душу себе и послал ей приступ какой-то неизвестной болезни. Умерла она буквально вчера, и уже сегодня её положили в склеп. Подозрительно, конечно, но кто знает, что было указано в её завещании?
[indent] Вирра скормил Селёдке последний кусок миноги, расплатился и отправился посмотреть на то самое кладбище, о котором очень много говорило идеально-ровное кованое ограждение выше его роста. Словно одного этого было недостаточно, меж прутьев извивались металлические лилии и каллы. Изнутри кладбище больше напоминало городской парк с высокими свечками кипарисов по периметру. Тут оказалось удивительно безлюдно — всего два пожилых смотрителя да монахи близлежащего храма. Украшенный венками свежих колокольчиков склеп словно говорил: «Приди и возьми из меня все сокровища». Можно было рога свои поставить на то, что не только Вирра слышал этот зов.
[indent] Как только над Анченце опустились сумерки, Вирра подсунул смотрителям бутылку вина с дозой снотворного достаточной, чтобы они проспали до утра. Уже через полчаса он, раскручивая кольцо с ключами на пальце, стоял возле красивого мраморного сооружения — склепа семьи Контрадино. Его фронтон украшали изысканные золочёные барельефы со сценами из писания культа Кироно, а высокую арку входа обрамляли изящные колонны, отдававшие чем-то аэдирским.
[indent] — Гляди-ка, aimica! Разве не хотела бы ты почивать в таком месте после смерти?
[indent] Кошка в ответ лишь начала умывать уши. Действительно: какая разница, где остаётся твоя пустая оболочка, когда твоя душа уже в Хели? Вирра аккуратно отпёр замок и начал спускаться вниз по каменной лестнице. Для аумауа здесь оказалось довольно тесновато, и на рога тут же налипла вся паутина, словно специально копившаяся здесь годами, но хотя бы в такой тесноте не придётся копать. Вирра достал из мешка свечу и зажёг её. Он вздрогнул, когда перед ним возникло гигантское бледное лицо в раме, но это оказался просто портрет какой-то женщины со смуглой кожей и кудрявыми волосами. Над всеми саркофагами были такие фрески, кроме одного — ещё не покрывшегося пылью. Зато его украшали богатые венки из колокольчиков Берас и омелы, перевязанные атласными лентами.
[indent] — «Здесь обрела покой муза многих, дитя моря, единственная и любимая дочь своих родителей Маринетт Контрадино. Да будет милостив к тебе Cirono и позволит в следующей жизни отведать прелести материнства и долгой семейной жизни», — прочитал он с театральным пафосом. — Scioderie! Так он тебе и дал всего, что хочешь! Соболезную, aimica, но Cirono совершенно наплевать на чьи-то пожелания, и лишь случай определит, родишься ты слизняком или одним из Ducs bels.
[indent] Он прилепил свечу на чашу для благовоний и пересадил Селёдку на распростёртые ладони мраморной скульптуры. Плюнув в ладони, он вцепился в край крышки и попытался сдвинуть её с места. Он никогда не жаловался на недостаток силы, но крышка словно намертво пристала к стенкам саркофага, и не похоже, чтобы её где-то держали крепления. Разве что она была приклеена или снималась каким-нибудь хитроумным механизмом. Он упёрся с другой стороны, навалился всем весом, и изнутри раздался какой-то глухой скрип. Сработало? Может быть. Так или иначе, стоило ещё слегка поднажать.

[indent] Мощная волна негодования прокатилась вдоль саркофагов и обдала с такой силой, что по рукам пробежали мурашки.
Кто-то очень лёгкий крался по узкому коридору, неслышно ступая в тенях. Не будь Вирра сайфером — никогда бы не догадался о его приближении. Стоило преподать один небольшой урок этому негоднику: когда двухметровый аумауа уже заявил свои права на добычу, он не шутит и уж точно не собирается ни с кем делиться.
[indent] Вирра подставил спину, подпустил неизвестного поближе, и как только тот сделал выпад, перехватил руку с саблей. При желании он мог легко сломать тонкое предплечье просто сильно сжав его в ладони.
[indent] Треуголка слетела со светлой мохнатой головы и укатилась между саркофагов. Орланка, значит? Впрочем, дорогой камзол говорил о том, что она сюда пришла не за сокровищами Контрадино. Когда она ловко выхватила кинжал, Вирра инстинктивно бросил крошечное тело об пол. Капитан или нет, она слишком много видела и живой отсюда уже не выйдет.
[indent] — М-м! Из тебя получится отличный ужин! Обожаю хрустящие уши и!..
[indent]Его перебил кашель, доносившийся, похоже, из саркофага. Затем раздался ужасный срежет, словно изнутри кто-то скрёб ногтями по каменным стенкам. Вирра вздрогнул и развернулся лицом к звуку. Орланка тоже насторожилась, подняв свои огромные уши. Теперь звуки стали ещё более отчётливыми — внутри был кто-то или что-то, и оно ударило кулаком в крышку. Приглушённый кашель перемежался скрипучими звуками — всхлипами и отчаянным стоном.
[indent] Вирра подбежал поближе, скинул часть венков и внимательно всмотрелся в каменную поверхность. Едва уловимый разум теплился внутри, и теперь он порождал просто невероятный, бесконечный, страх. Первобытный ужас запертого живого существа, осознающего, что его по ошибке обрекли на медленную смерть в этой каменной коробке.
[indent] — Это...Это восхитительно! — воскликнул Вирра, нежно проводя по мраморным узорам на крышке и скребя пластинами на лице. — Casita! Нашу схватку мы отложим на потом. Сбегай до сторожки — там наверняка найдётся лом, чтобы вскрыть этот саркофаг. Внутри него живая душа!
[indent] У него самого дрожали руки от волнения. Было ли это благословением Берас или шуткой Ваэля — теперь они обязаны вскрыть саркофаг. Чутьё подсказывало, что эта ночь станет по-настоящему особенной.
[indent] Он сам продолжал пытаться что-то сделать с этой крышкой, но она не сдвигалась ни на дюйм. Впрочем, в боку был небольшой но достаточно глубокий скол — идеальный для того, чтобы поддеть крышку. Он попытался успокоить находившуюся внутри женщину — неужели это была та самая Маринетт? — и едва смог заставить её не кричать, пока внутри не кончился воздух.
[indent] Запыхавшаяся орланка вернулась, держа лом в руке, но даже с ним потребовалась вся сила Вирры на то, чтобы поднять крышку с места. Он уже был готов пытаться расколоть её, если не получится, но она рухнула на пол, подняв большое облако пыли. Каменный пол при этом вздрогнул, а с потолка посыпалась штукатурка и паутина. Бедная Селёдка испуганно забилась в тёмный угол за ногами скульптуры и начала жалобно мяукать.
Из гроба, цепляясь скрюченными, ободранными пальцами за стенки, тут же поднялась женщина в вайлианском свадебном наряде — белом платье со вплетёнными в него цветными лентами. Маринетт Контрадино, живая и почти здоровая жадно глотала воздух хрипящим горлом. Фата закрывала её тёмное лицо и голову, делая похожей на Сеан-гулу, но она тут же сорвала её и откинула в сторону. Длинные тёмные волосы растрепались и налипли на потное лицо. Она вся дрожала и ощупывала пространство вокруг, словно не верила в происходящее, и её глаза панически вращались туда-сюда.
[indent] С другой стороны, кто бы мог поверить в возможность проснуться в гробу?
[indent] — Ррия?! — сипло проговорила Маринетт, наконец, сосредоточив взгляд на орланке. — Ррия!
[indent] Ей стоило усилий перегнуться через край, чтобы почти повиснуть на подруге. Или бывшей любовнице? Так или иначе, их воссоединение было пропитано особой нежностью. Значит, капитан пришла сюда навестить могилу подруги? Как так вышло, что живого человека положили в гроб, и никто не заметил ни дыхания, ни сердцебиения? Столько вопросов, на которые не было ответов! Вирра вытащил из сумки флягу воды, откупорил её и сунул её Маринетт. Та жадно глотала, пока не осушила флягу полностью. Когда она закончила, её взгляд обрёл осознанность, а лицо — серьёзность. Скрюченными судорогой руками она вытерла опухшие от слёз глаза.
[indent] — Cirono послал тебя? — сказала она, но тут же сменила тон на насмешливый. — Или ты пришёл меня ограбить? Eccosi, придётся тебе подождать еще лет пятьдесят.
[indent] — Я? Ограбить?! Вы крайне низко меня оцениваете, temorina! — он сделал размашистый жест ладонью. — И всё же из всех своих детей Cirono избрал бы меня в последнюю очередь. Нет, это Ваэль направил меня. Видимо, он счёл ваше воскрешение забавной затеей. Прошу извинить меня, Ррия, я подумал, вы один из тех бесчестных копателей могил. На моей спине нет глаз.
[indent] Селёдка к этому моменту успокоилась достаточно, чтобы короткими перебежками добраться до саркофага и запрыгнуть с его края Вирре на плечо и сесть так, чтобы длинный хвост закрывал лапы. Такая шумиха ей точно была не по душе.
[indent] — Даже не представляю, как я объясню это Педро: «Здравствуй, милый! Я внезапно ожила!» А что я скажу экипажу? Madiccho! Пожалуйста, просто отведите меня домой. И...Ррия, как же я рада, что ты здесь!
[indent] Хоть Маринетт храбрилась, её голос был очень слаб. Самостоятельно выбраться из саркофага она не смогла. Вирра подхватил её на руки и попросил Ррию забрать вещи и затушить свечу. Правда потом он сообразил, что свеча стоит слишком высоко и оторвал её сам, вложив в руку Маринетт. Вместе они вышли из склепа, и ясное до сих пор небо внезапно заволокло плотными, низкими тучами. Пахнущий камелиями воздух стал влажен, и где-то над центральной площадью уже сверкали молнии.
[indent] — Далеко ли поместье? Я боюсь, мы не успеем до грозы. А вы живёте здесь, Ррия? Быть может, к вам быстрей будет добраться?

[indent] Услышав про повара, Маринетт завозилась у Вирры на руках.
[indent] — Cue? Энрике? Но...зачем? Он проработал у меня... — она замерла, кажется, пытаясь вспомнить. — Целых пять лет! Merla! Это какое-то безумие! Разбудите меня, пожалуйста! Можно...можно я не буду сейчас об этом думать?
[indent] Угловатые жесты были скованы крупной дрожью, и на улице она лишь усилилась от холода. Этой женщине надо было очень много пить, чтобы яд окончательно вышел из тела, но во фляжке больше не осталось ни капли. Ветер раздувал влажный воздух, шелестя ветвями лавров и стриженных изгородей. С абрикосов опадали незрелые плоды. Вирра нёс Маринетт, стараясь не особенно спешить и накинул отвод глаз, так что для посторонних они напоминали самую заурядную вайлианскую пару, с тем самым различием, что ворковать решили в таком мрачном месте. Реальность была куда одиозней: рогатый аумауа с кошкой на плече, несущий бледную женщину в пыльном платье. С кладбища.
[indent] — Бабушкина брошь, мамины серьги, туфли и кольцо нашего рода, которым мы венчались с Педро, — нервно рассмеялась Маринетт. — Невелика твоя добыча, postenago.
[indent] — Temorina! Я же сказал...
[indent] — Не лги мне! Добром это не кончится, — она произнесла это сквозь зубы, чтобы не стучать ими, и сжала бедную свечу с такой силой, что расквасила мягкий воск. — Как не кончатся игры с Cirono.
[indent] — О! — он громко хохотнул. — Поверьте мне, temorina, ему совершенно наплевать, что смертные делают со своими и чужими жизнями. И уж тем более — с пустыми оболочками. Он крутит своё Колесо — вот и всё.
[indent] Маринетт схватила его за край рубашки, но в этот момент раздались мелкие шажки Ррии. Идея отправиться домой ему нравилась ему куда больше перспективы идти на чей-то корабль и даже в поместье. Неизвестно, что эта Ррия задумала, но в этом плане наверняка не было случайного грабителя. Для обычного капитана она казалась слишком подозрительной, и если она действительно из Принчипи, поутру Вирра будет болтаться на рее, если только не умудрится улизнуть.
[indent] Имя! Самый сложный вопрос в данной ситуации: сказать двум «морским волчицам» прозвище, сделавшее его легендой или обойтись скромным безызвестным служкой с острова? Ах! Он хотел увидеть лица, когда они узнают!
[indent] Однако их отвлекли патрулировавшие улицу юсциниары, и Вирра воспользовался этой паузой, чтобы выбрать более подходящий момент для объявления. Они быстрым шагом направились по узким каменным улочкам, по которым струилась грязная вода. Даже здесь было множество цветов — в ящиках возле окон — но сейчас их разноцветные, напоминавшие воронки, цветки расквасились от влаги. Фонари уже погасили, и весь свет шёл от голубых вспышек молний в небе, но даже в таком мраке Вирра легко отыскал путь домой — в бедняцкий район с двух- и трёхэтажными домиками. Он открыл дверь ключом и протолкнулся в квартиру на втором этаже, состоявшую из комнаты и крошечной прихожей.
Комната тоже была небольшой, и помимо разложенных на столе книг, шкафа, кровати и небольшого угла для приготовления еды там ничего не было. Единственное окно плотно закрывали тёмно-красные шторы, в углу стояла пустая ванна, которую приходилось вытаскивать каждый раз, когда требовалось вымыться. Дощатый пол закрывал большой потёртый ковёр, но, несмотря на всю непритязательность жилища, Вирра поддерживал тут чистоту и относительный порядок.
[indent] Он опустил Маринетт на свою кровать и накрыл сверху пледом. Простыни он менял совсем недавно, хотя они хранили запах лаванды и пихты — он добавлял их в масло для ухода за рогами. Гроза разошлась не на шутку, и за окном порывы ветра хлестали красную черепицу. Яркие молнии расчерчивали небо, и вслед раздавался оглушительный грохот. Стихия то ли праздновала воскрешение Маринетт, то ли свирепствовала тому самому факту, что её вырвали обратно в мир почти из самого Колеса. Если так, пусть Родитель утрётся — не его добыча. Одна эта мысль заставляла Вирру ликовать. Он дал Маринетт ещё воды и положил влажное полотенце на лоб — всё, что мог в данной ситуации. Она не должна была умереть, ещё не сейчас. Селёдка, уже вылизавшая влажную шерсть, устроилась рядом с ней, подвернув под себя лапки и блестела жёлтыми глазами.
[indent] Они собрались здесь, три незнакомца, связанных одной тайной: кто и зачем отравил эту женщину, и по какой причине она до сих пор жива. Здесь, в тёплом свете канделябров, эта мистическая история должна была закончить вступительную часть. Для этого последний член группы должен был раскрыть свою личность. Он вышел на середину комнаты, широко раскинув руки. Свет от канделябра делал тень позади него огромной, расстилавшейся на всю стену и кусок потолка.
[indent] — Вирра-людоед к вашим услугам, casitas, гроза северных морей и левая рука капитана затонувшей «Правой груди Ондры», Микаере Азуа. В прошлом, впрочем. Я смог улизнуть от жадного изувера, принуждавшего меня чинить кровавый беспредел. — Он сделал размашистый и изящный жест рукой, призванный дополнить его раскаяние в совершённом. — Можете верить или нет, но Ваэль направляет мои стопы. И он захотел, чтобы я оказался в этом склепе.
[indent] Сказав это, он слегка склонил голову и стал ожидать реакции обеих женщин.

Совместки совместочки
[indent] В ночном городе было жарко, душно и влажно. Вирра не стал открывать ставни, лишь выглянул в щель на улицу, но никого не приметил, кроме недовольных мокрых юстициаров, бредущих меж домов с раскачивающимися фонариками в руках. Даже многочисленные бродячие собаки и кошки куда-то спрятались от этого ливня.
[indent] — Вирра-людоед — это спрут с сотней плюющихся пламенем собачьих голов на щупальцах, ne? А ты всего-то навсего говорящий на вайлианском аумауа. — сказала Маринетт, стягивая платье через голову. Ррия помогала ей с рукавами и корсетом.
[indent] — И тем не менее, вы обо мне наслышаны, temorina. Легенда живёт дольше и ярче настоящей личности, а её содержание во многом зависит от богатства чужого воображения и количества пересказавших историю уст. Это восхитительно, di verus?
[indent] — Мда! Легенд о ваэлитском словоблудии я про тебя точно не слышала, а ведь в чём-чём, а в нём тебе нет равных. — усмехнулась она. — У тебя странный акцент. Откуда ты?
[indent] — Я вырос в крошечном островном городке. Едва ли вы там бывали, да и нечего там делать.
[indent] Он наполнил ванну примерно наполовину, добавив горячей из согревшегося в очаге котелка, чтобы Маринетт не простыла. Её пришлось перенести из постели в воду, и не то чтобы он возражал. Неприкрытая и смелая нагота — морячки никогда не страдали стеснением собственного тела — была больше эстетичной, чем эротичной. В такие моменты Вирра жалел, что не умеет рисовать — он бы с удовольствием воплотил на холсте контраст белой мыльной пены с тёмной кожей и всю лёгкость движений Ррии, ловко омывавшей тело подруги. Впрочем, было бы глупо заявить, что он отказался бы от такой любовницы.
[indent] После ванны Маринетт стало немного лучше, она уже могла самостоятельно передвигать ногами, хотя и опиралась Вирре на плечо. Рубашка с красными, синими  и жёлтыми орнаментами доходила ей почти до коленей, так что её можно было принять за легкомысленное платье. Селёдка тем временем пыталась вызнать, что это такое делает Ррия с сыром и яблоками. С этой орланкой квартирка внезапно обрела уют, который способна создать только женщина — в котелке варились овощи для супа, легко и уверенно стучал нож. Наверное, какую-то такую картину и застают, когда приходят в отчий дом.
[indent] Вирра вымыл покрывшиеся тенетой и могильной пылью рога в оставшейся в ванне мыльной воде, умыл лицо и отёр грудь, а затем устроился возле канделябра читать книгу про аномалии души. Посмотреть на это всё со стороны — мирная идиллия, в которой каждый занят своим делом. Но несмотря на всё внешнее спокойствие происходящего, в квартире повисло нервное напряжение и недоверие, исходившее в большей степени от Ррии, конечно. Она плотно огородила свой разум, оплела его стальными цепями с огромными шипами — не подступиться. Значит, ей было что скрывать, и с каждой секундой становилось всё интересней что именно.
[indent] Маринетт, с другой стороны, была сейчас совершенно беззащитна перед сайферскими манипуляциями, и глядя поверх страниц было легко просочиться в огромный зелёный лабиринт, скрывавший её мысли. Он видел недавние события — вкусный ужин вместе с друзьями и красивым стройным мужчиной с короткой стрижкой. Постельная сцена — это заставило Вирру ухмыльнуться и пройти мимо. Он искал не это. Очень чёткие лица — наверное, проработавшие в этом доме всю жизнь слуги — готовили дом к пышным похоронам. Проступавший за всем этим образ любимого отца — покрытое глубокими морщинами лицо. Из-за обилия колокольчиков Берас всё поместье казалось погружённым в морские волны. Но это всё было не то. Вирра искал корабль, экипаж и...да — флаг Принчипи на флагштоке. Суоленет, вложенный в нагрудный амулет. Никто не догадывался, что эмаль с профилем её отца легко отъезжала в сторону, и под ней блестела бронзовая монетка. Вот это уже было куда интересней. Хотел ли её устранить кто-то из Принчипи или из других пиратов? Или это была Вайлианская Торговая Компания? О! Столько тайн ещё предстоит раскрыть!
[indent] Вирра моргнул, отстранился от разума Маринетт, заметив, что Ррия уже кормила её супом. Он перелистнул страницу, как бы заложил уголок и добрался до котелка, потому что с обеда ничего не ел.
[indent] — Agracima, Ррия! Ты очень хорошо готовишь! — без ложной лести сказал он. Хоть сама по себе такая еда казалась странной, она была достаточно вкусна для приготовленной.
[indent] — Для тебя я - Касита Адория, — строго поправила она, сверкая глазами. Ох, сколько в этом было гордости и уязвлённого самолюбия! Вирра вспомнил Варху — наверное, все орланские женщины немного походили друг на друга. Можно было поспорить на рога и когти, что эта тоже на дух не переносила сайферов.
[indent] Он читал допоздна, когда обе женщины уже заснули. В крошечной руке — или лапе — была зажата рукоять кинжала, как будто это спасло бы Ррию, будь у Вирры желание вспороть ей брюхо.
[indent] Где-то на главе про биауаки он решил на пять минут закрыть глаза и проснулся уже от звона колоколов. Этот проклятый звон повсюду преследовал его, словно звал обратно в Фалче. Нет уж, не в этой жизни. Вирра заворошился, разбудив своими движениями недовольную Селёдку, успевшую вернуться с ночной охоты и сейчас с полным пузом дремавшую у него на коленях. Он рассудил, что неплохо бы купить что-нибудь для завтрака и отправился за крупой и молоком. А ещё за свежей рыбой для себя. Возможно, если хорошенько выслужиться перед Маринетт или Ррией, получится получить тёплое местечко на корабле. Сейчас, когда в его кармане была от силы сотня пайров, это было бы очень кстати.
[indent] «На центральной площади Анченце состоится казнь убийцы! Вероломный слуга, отравивший свою госпожу Маринетт Контрадино, будет казнен завтра в полдень! Ее смерть — страшное горе для нашего города, убийца получит по заслугам!» — вещал глашатай, когда Вирра подходил к своему дому.
[indent] — Это кого казнить-то собираются? — спросил он у ближайшего юстициара.
[indent] — Как кого? Повара Энрике Тальпа. Ты где живёшь? На луне?
[indent] — Именно так, уважаемый. — Он поспешил удалиться и взбежал по лестнице, когда Ррия уже проснулась. Она сначала посмотрела на него подозрительно, но увидев еду лишь кивнула головой и занялась готовкой, время от времени поглядывая, как он хрустел сильверфином. Они даже перекинулись парой слов о погоде, но на самом деле все трое думали только об одном — проникнуть в тюрьму и поговорить с поваром.
[indent] — Я знаю, что прошу слишком многого после того, что ты для меня сделала, Ррия, но я хочу узнать, что не так с этим поваром. С моим убийством. — Маринетт уже могла есть самостоятельно и медленно перемещаться по комнате, хотя руки её дрожали, а пальцы плохо гнулись.
[indent] — Пер компланка! — Ррия чуть фыркнула, и ее кошачьи глаза сузились, следя за беспокойно шагающей туда-сюда Маринетт. — Я не собираюсь бросать свою подругу в беде, - в ее взгляде Маринетт могла прочитать нечто большее — "Принчипи не прощают обид".
[indent] — Я даже знаю, как нам всё организовать. — Вирра отложил рыбий хребет на тарелку. — Всё, что мне нужно — немного времени.
[indent] — Мы пойдём вместе, — Ррия кинула недоверчивый взгляд на него. — Хочу сама услышать всё, что он скажет. Я могу подкупить стражу, вайлианцы любят блеск золота. Дождись, пока я вернусь, и можем приступать.
[indent] — Guono, Casita Адодория. — Он широко осклабился, облизнув по очереди все когти на пальцах. Когда Ррия ушла, он вымыл посуду, пока в жаре в ней не завелись мухи или другие насекомые, вылил воду из кадки в окно и вернулся к чтению.
[indent] — Ты говоришь, что Cirono безразличен к последователям, но при этом молишься Ваэлю. Почему?
[indent] — У Ваэля нет последователей, casita, и он не притворяется, что будет твоим покровителем. Он лишь предлагает тебе направления, но в итоге ты сам определяешь, идти тебе по ним или нет. Его храмы — библиотеки, а вместо скучных утренних молитв — научные дискуссии и лекции. Может ли охотник за знаниями вроде меня желать большего?
[indent] — Звучит так, словно вы сами себе придумали себе религию и просто любите морочить всем вокруг мозги.
[indent] — Второе неоспоримо, casita. Что до первого, разве не все обряды были когда-то и кем-то придуманы и какая разница, является ли божество...
[indent] — О! Давай пока без длинных сложных монологов, пожалуйста. Сейчас я точно к ним не готова. Но! Мы вернёмся к этому разговору, как только мне станет лучше.
[indent] Вирра усмехнулся в ответ и ушёл с головой в чтение. Он даже не заметил, когда вернулась Ррия.

[indent] Монеты приятно оттягивали карман всю дорогу до тюрьмы. Хорошо быть капитаном — всегда при денежках, и целая свора отчаянных ребят готова за тебя перегрызть горло. Если ты хороший капитан, разумеется. Впрочем, Ррия мало походила на белоручку, больше на одного из бывших наставников в храме, которая как-то отходила его палкой за кражи со склада, но она же заступилась перед учителем, когда Вирра не мог ничего делать из-за враставших в пальцы рогов.
[indent] Тюрьма Анченце мало походила на все другие тюрьмы, и даже мрачная атмосфера гнезда юстициаров обманчиво скрывалась за изысканным фасадом. Со стороны это каменное здание с белоснежными стенами и ярко-красной крышей походило на какое-нибудь поместье излишне-замкнутого господина, огородившего себя высокими стенами. Здесь был даже разбит сад, правда, не для заключённых, а для юстициаров на отдыхе.
[indent] Внутри — приятная прохлада и высокие арочные потолки. Даже там, где спали заключённые было сухо, свежо и почти...уютно. Если не считать резкий запах мочи.
[indent] Дальше — ещё больше странностей. Педро сам лично заплатил, чтобы никто не разговаривал с поваром? Это всё больше смахивало на «козла отпущения». Впрочем, нанять вайлианца было опрометчивым шагом — нет на свете того, что вайлианцы не были бы готовы сделать ради сладкого звона монет. Вопрос был лишь в количестве и ценности этих самых монет.
[indent] — Только быстро! — недовольно проворчал стражник, пересчитывая люши. — И чтобы без шума!
[indent] Повар Энрике оказался потным и перепуганным мужчиной среднего возраста с проседью в кудрявых волосах и щетине. И с тёмными пятнами на дёснах. На миг от него повеяло такой сильной и искренней мольбой о помощи, что стало даже не по себе. Вирру как будто коснулись липкими щупальцами с присосками. Он отстранился от решётки, но тут же взял себя в руки.
Какую личину лучше подобрать для запуганного повара? Определённо что-то располагающее, как...как Эдер? Только с вайлианским оттенком.
[indent] — Эгей, aimico, чего такой грустный? Плохо кормят? Курнуть хочешь? — Он достал трубку с белолистом и опустился на корточки чтобы быть с пленником на одном уровне. По крайней мере чтобы так считал Энрике, видевший сейчас пухлого вайлианца, одетого в простую походную одежду. Он недоверчиво покосился и помедлил, сперва сделав вид, что вообще не хочет разговаривать. Но потом подполз поближе к решёткам.
[indent] — А огоньку найдётся?
[indent] — Всё для тебя! — Вирра пару раз чиркнул огнивом, высекая искорки, пока горка листьев на вершине не начала тлеть. — Как говорится, если у тебя есть закурить, дела не так уж и плохи, ne?
[indent] — Отличные у меня дела! — усмехнулся Энрике. — Завтра вздёрнут на центральной площади!
[indent] — Ну, может и не вздёрнут, если мы подружимся, di verus?
[indent] Желание всё выложить ради спасения, яркое, отчётливое, скользнуло на самой поверхности разума. Вирра почти поймал его за хвост, но оно нырнуло обратно в самые недра.
[indent] — Кто вы такие вообще? Откуда мне знать, что вы не бросите меня гнить дальше, а потом не кинетесь делить наследство Маринетт?!
[indent] — Ну, как же кинемся, если всё принадлежит Педро, ne?
[indent] — Я... — Энрике посмотрел в суровое лицо Ррии, словно искал у неё поддержку. В нём вспыхнул ужас, и пришлось аккуратно, мягко его подавить. Он крепко затянулся, и белолист делал своё дело, быстро размягчая мозги и ослабляя все защиты. Сайферство во многом походило на отношения с робкой женщиной — расслабить, аккуратно выбирать слова, действия, интонации и надеяться, что внутри не сработает тревога.
[indent] — Вы...Я не знаю кто вы, — просипел Энрике.
[indent] — Уж точно не твои враги, aimico. Кто-то убил Маринетт твоими руками, а теперь гуляет на свободе, как ни в чём ни бывало. Это ужасно нечестно, di verus? — Каждая фраза отражалась в его душе, словно резонирующие струны лютни. — Этот кто-то тебя обманул, а мы очень не любим обманщиков. Враг моего врага — мой друг, ne?
[indent] Он вновь смотрел этим перепуганным взглядом, и липкие щупальца протянулись от него во все стороны. Ррия этого не могла ощутить, но Вирре они сдавливали горло. Мерзкие, тёплые, мягкие щупальца — немые просьбы о спасении. Вдруг, они замерли и отпустили.
[indent] — Нет уж, кто бы вы ни были, знаю я друзей mestra. Такие, как вы меня никогда не поймут и не простят.
[indent] — Ты просто маленький человек, aimico, зачем же нам тебя убивать? Все заслуживают второй шанс, di verus? Просто беги из Анченце как можно быстрей и не возвращайся. — Вирра достал из кармана ключ от своей квартиры, но у Энрике не возникло сомнений, он отопрёт дверцу камеры. Тогда мерзкие щупальца готовы были чуть не в рот залезть. Он оглянулся по сторонам и подманил Вирру, шепча ему на ухо.
[indent] — Я...Я не хотел Маринетт зла! Прости Хайлия! Она была не худшей mestra! Но мне предложили деньги. Такие деньги, что я себе не мог представить даже в самом хорошем сне! Я взял аванс и покрыл долги: за карты и за порошок. Ну, знаете. Лекарство для души. — Он облизнул дёсны. — Это Педро. Это его рук дело. Дал мне флакончик яда и сказал подсыпать в соус к рыбе. Я...В последний момент спохватился — что смог, вычерпал ложкой. Но и этого хватило. Мне так жаль! Я бы сам придушил Педро голыми руками, но он бросил меня гнить за решётку!
[indent] — Ты слышала? — Вирра обратился к Ррие, а затем сконцентрировался на его словах и просочился глубже, выхватывая острые и свежие воспоминания: вот смуглый красивый мужчина с перстнями на пальцах передаёт флакончик из зелёного стекла.
[indent] «Подсыпь это в её еду. Выбери что-нибудь пряное или острое. Деньги будут ждать тебя в том же месте. А потом ты уволишься — и вали на все четыре стороны».
[indent] «Mestre Педро, я всё хотел спросить: зачем вам это?»
[indent] «Так нужно, Энрике», — ответил он с наигранной печалью. Энрике посмотрел на флакон, очень яркий и чёткий.
[indent] Вирра довольно улыбнулся, перемещаясь по воспоминаниям обратно. Это было несложно — сильные и свежие воспоминания всегда кажутся самыми яркими и полными. К тому же оборону Энрике изрядно разъели бесчисленными горки сжёванного свефа. Вирра представил себе ножницы и сосредоточился на остром лезвии, которое обрезает воспоминания. Все те образы, которые Энрике помнил за последние десять минут оторвались и распались. Теперь нужно было только аккуратно склеить концы, и всё, готово. Пройдёт пара мгновений, прежде чем этот повар перестанет пялиться осоловелым взглядом по сторонам. Он даже не обратил внимания, когда из пальцев вытащили ещё тлеющую трубку.  Возможно, ему будет не очень — всё-таки в резке памяти Вирра был не очень опытен и мог случайно что-нибудь сломать в чужой голове — но жить ему всё равно осталось недолго.
[indent] Он отстранился, ощущая, как ослабевает влияние на других. Должно быть, изменённый облик сильно исказился, прежде чем получилось вернуть над ним контроль. Голова стала тяжёлой, но кровь носом не пошла — даже удивительно. И пока силы были, Вирра встал на ноги и быстро зашагал обратно, маня Ррию за собой.
[indent] Они остановились на передышку в одном из многочисленных тупиков Анченце со слепыми окнами, а затем вернулись домой, минуя пару кварталов и рыночную площадь.
[indent] Маринетт уже переоделась в типичный вайлианский наряд и по-хозяйски сидела на кресле, читая одну из книг. Только сейчас, когда её волосы были убраны в причёску, Вирра заметил седую прядь, обрамляющую её тёмную щёку. Она захлопнула книгу и стиснула её в дрожащих пальцах.
[indent] — Ну, что вы узнали? Кто этот bazzo? — И хоть в вопросе было «вы», обращалась она по большей части к Ррие.

совместка
[indent] Раздался тихий стук в дверь — наверное, вернулась Ррия. Во всяком случае, других орланов Вирра в гости не ждал.
[indent] Вместе с ней зашёл и тот самый старпом, Тавити — широкоплечий береговым аумауа, судя по выправке, бывший рауатайский военный. Только они умудрялись не скривить на лице гримассу отвращения и недоверия при встрече со смертельными богоподобными. Он лишь слегка замялся на пороге и неосознанно поскрёб собственные ладони. Вирра на мгновение внушил, что между синими пальцами возникла твёрдая бородавка, но стоило Тавити вздрогнуть и посмотреть на кожу, как она исчезла.
[indent] Маринетт чистила абрикос — на обратном пути Вирра заметил свесившиеся через стену виллы ветви, порыжевшие от спелых плодов. С тех самых пор, как она услышала слова Энрике, она резко замолчала, но по всей комнате прокатывались волны такой искренней злобы, на какую были способны только пережившие предательство женщины. Не зря Сеан Гулы были столь яростными противниками.
[indent] — Рассказывай, — скомандовала Ррия. Старпом тут же вытянулся по струнке и заговорил грудным басом.
[indent] — В поместье очень людно. Много слуг уволилось или было уволено, все горюют по вашей кончине. Господин Педро...
[indent] — Madiccho! Крысиному дерьму и тараканам он господин! — тихо прошипела Маринетт. — Но не в доме моего отца!
[indent] — Прошу прощения. Ваш бывший супруг выглядит подавленным. Он принял подарок капитана Адории с большой благодарностью. Предложил мне чай — я вежливо отказался. Большинство слуг уверено, что повар отравил вас из-за долгов.
[indent] — За свеф. Postenago влез в долги и ожидал, что я стану за него платить. Я сказала, что помогу ему, только если он завяжет.
[indent] — У меня нет доказательств, но для горюющего человека го...Педро слишком обеспокоен предстоящим приёмом якобы в вашу память. К тому же он успел позаботиться о том, чтобы сменить почти весь персонал. Потому и людно — жители приходят на собеседование.
Маринетт покосилась на Ррию, словно искала поддержки. Затем — на Вирру.
[indent] — Ты абсолютно уверен, что это был Педро?
[indent] — Среднего роста, короткие кудрявые волосы с длинной чёлкой, а в ухе — кольцо в виде скрученного угря. Уанская вещица, di verus?
[indent] — Postenago bazzo! — прошипела она. Её горло всё ещё было осипшим для криков, но по блеску сердитых глаз и тому, как ходили желваки на щеках, можно было предположить, что она представляла себе самые жестокие казни, на которые только способно человеческое хитроумие. Всю драматичность сцены дополнял рассеянный вечерний свет, пробивавшийся сквозь ставни, и издевательское воркование горлиц.
[indent] — Я выгляжу полной дурой, di verus? Но Педро действительно походил на последнего человека, который способен на предательство. Он даже сражался за мою честь на дуэли, убил противника выстрелом в лёгкое, а сам поймал пулю в плечо. — Она опустила абрикос на салфетку и разрезала пополам. — Я хочу узнать, почему он это сделал. Я хочу, чтобы он мне сказал это в глаза до того, как я перережу его поганое горло.
[indent] — О! Casita! Зачем же резать ему горло? Я знаю как сделать эту vengietta настолько незабываемой, что она войдёт в историю Анченце, как самая невероятная история предательства и возмездия! — Вирра поднялся с места, пафосно раскинув руки в стороны. В сумерках и при слабом свете свеч присутствовавшие походили на группу заговорщиков, готовивших покушение на короля. Говорили полушёпотом, и что-то в этом всём было...возможно, дело в красноватых отсветах, остававшихся на стенах.
[indent] Вот она, завязка, подошла к концу, чтобы через момент возбуждения подвести зрителя к самому главному.
[indent] — Какое это вообще имеет отношение к тебе? — недоуменно спросила Ррия, кидая недоверчивый взгляд. Она не понимала, нет. Она была слишком прямолинейна и проста для подобных изысков.
[indent] — Как это какое, aimica? Самое что ни на есть прямое, ибо где быть ваэлиту, как не в самой гуще событий? Как я могу пропустить величайшую мистерию Анченце, города, подарившего любовь к театру? — Активно жестикулируя, он подхватил один из абрикосов и набрал полную грудь воздуха, вставая перед своими зрителями. — Подумайте только! Трагическая и поучительная история молодого вдовца, который умертвил свою жену, чтобы единолично получить её наследство. Не успели погаснуть свечи в память о потере, он празднует свеженький титул хозяина дома, перебирая суоле. Но он ещё не знает, что больше не отведает спокойного сна, ведь мстительный призрак Маринетт Контрадино явился забрать его душу в Колесо. Еда начала отдавать тленом. Цветы завяли в его садах, верные гончие — сдохли. Слуги начали сходить с ума, а в самый беспокойный и тёмный час к порочному убийце является бледная покойница, вся покрытая могильной пылью и увядшими цветами. И прежде полные мёда губы твердят раз за разом: «За что ты погубил меня, aimoro?» В конце он признаётся, а затем бросается с обрыва, моля у Cirono о прощении. — он сжимает абрикос с такой силой, что оранжевая мякоть просачивается сквозь пальцы. — И в этот самый миг происходит поворот, которого не ждал и самый внимательный зритель. Маринетт Контрадино была жива всё это время, а её призрак и знамения смерти — лишь дым и зеркала. Справедливость торжествует над ложью и алчностью! Вершится vengietta! Счастливый конец! Аплодисменты! Занавес! За то, чтобы присутствовать в этой пьесе наяву я бы отдал очень многое.
[indent] Вирра окинул заискивающим взглядом всех присутствующих в ожидании их реакции.

Отредактировано Вирра (19.05.2019 17:44:24)

[indent] Маринетт очистила второй абрикос, разрезала и отдала по дольке всем присутствующим. Она выглядела более спокойной, и, кажется, коварный план действительно ей нравился. Ещё бы! В нём было просто всё, что так любили в вайлианском обществе!
[indent] — Не знаю, кого именно bazzo решил заменить, но в нашем поместье работает и проживает порядка сотни слуг. Это наш мажордом, писарь, садовники, дворники, привратники, повар и его помощники, уборщики и горничные, прачки, лакеи и разнорабочие. У отца даже был свой собственный архитектор. Насколько помнится, перед приёмами всегда нанимают музыкантов, флористов и несколько дополнительных слуг подавать еду гостям. Я больше понимаю в судоходстве и торговле, чем в поместьях, но отец, он...Он очень любил этот дом и больше всего боялся, что я его продам какому-нибудь postenago, тот проиграет в «Дюжины» всё наше наследство, а слуг пустит по миру. Некоторые из них работали на нашу семью поколениями. — Она тяжело вздохнула. — Merla! Видит Хайлия, я пыталась превратить его в семейное гнездо!
[indent] — Ваэль просто показал, что ваше место — не на суше, casita. Это жестокий урок, но как ещё лучше узнать себя, как не взглянув в глаза самой смерти?
[indent] — Я не разделяю твоих взглядов, Вирра. — Она сердито блеснула глазами.
[indent] — Как вам угодно. Но, впрочем, к делу! Слуг в доме много, и за их передвижением никто не следит, особенно, если готовится большой приём. Достать поддельные документы в вайлианском городе, при том, что у нас есть две пиратских casitas — не столь большая проблема, ne? Вот ты, casita Аврория, вылитая горничная, а я — прекрасный разнорабочий.
[indent] — Никто не возьмёт на работу смертельного богоподобного. Все знают, что они плюют ядом в тех, кто им не угодил. — проворчал Тавити, сердито раздув ноздри, но затем, всё же добавил. — Даже если это не так.
[indent] — Per Complanca! Мы просто не скажем им, что я богоподобный.
[indent] — Наш рогатый артист ещё и сайфер, — Пояснила Маринетт. Тавити нахмурился, но одобрительно кивнул.
[indent] — Итак! Мы с casita Риририей нанимаемся слугами, осматриваем дом и придумываем, что этакого можно сделать, чтобы разыграть эффектно-чудовищное представление. Орланы юркие и могут протиснуться в самый маленький лаз, а там, где понадобится сдвинуть тяжести или достать предметы с верхних полок, пригодятся мой рост и сила. — Вирра продемонстрировал напряжённый бицепс.
[indent] — А я думала, сайферы могут хоть всему дому внушить любые иллюзии.
[indent] — Tonderie! Слухи о силе сайферов сильно преувеличены, casita, да и какое удовольствие в одних лишь иллюзиях? Нет, представление есть представление, и в нём нужно участие по крайней мере трёх положительных персонажей. Хотя я могу добавить...немного убедительности. И прикрыть следы, если что-то пойдёт не так. Но нам точно потребуется ваше участие, ведь вы — главное лицо этой пьесы, di verus? Ночью мы незаметно проведём вас в дом. Какое же вайлианское поместье без потайных ходов и комнат, ne?
[indent] — Я ничего не слышала о потайных комнатах, но далеко не каждый выход из дома охраняется, особенно ночью.
[indent] — Belfetto! Значит, решено: двое преображаются в слуг — при определённом старании я сойду за берегового аумауа —а Маринетт явится к полуночи в своём свадебном наряде. Немного сайферского грима, цветной дым, актёрская игра — и она станет вылитой Сеан Гула! — Он поймал Селёдку и несмотря на всё её недовольство уложил в свои руки, как в люльку, начав почёсывать ещё влажный живот и шею. Она отталкивала его лапами и царапала наросты на пальцах, но продолжала громко мурчать. — А пока день, casita, не сочтите за труд и присмотрите за этой tella. Охотится она сама, но мне бы хотелось, чтобы кто-то был с ней рядом. Селёдка — потомственная корабельная кошка. Таких терять нельзя, di verus? — Он мягко улыбался под пластинами и глухо смеялся, когда кошка кусала кромку тупых когтей. — Она шалунья и бывает норовистой, но воспитанная, словно аэдирские аристократы. Ne, aimica?

[indent] От прикосновения к пачке документов покалывало кончики пальцев. Вирра взял их в руки, приложил к носу и со всей силой вдохнул исходивший от пергамента свежий запах чернил. Запах триумфа.
[indent] Пару часов он никак не мог ни на чём сосредоточиться, в затылке так зудело, словно в мозгу шевелились насекомые. Он то и дело садился на пол, затем снова вставал и наворачивал круги по комнате, потирая ладони и скребя жвалами. В голове роилось столько возможностей! Невероятные неопробованные фокусы и проверенные шалости из детства, например, когда он собрал целую стаю крыс и заставил их бегать по ногам прихожан в полумраке храма. С нечеловеческими воплями паства давила ни в чём неповинных тварей, и когда, наконец, последний житель покинул зал, весь пол равномерно покрывало зловонное месиво из шкур, костей и плоти.
[indent] Едва ли в поместье найдётся столько же крыс, сколько было в портовых складах Фалче, но всегда есть птицы и бродячие собаки. Да хоть насекомые! Невероятное нашествие пауков или вонючих клопов — вот оно, диковинное бедствие!
[indent] Маринетт лишь хихикала над ним, но она просто не знала, каким фееричным станет её возвращение домой. Трагикомедии Анченце померкнут перед этим восхитительным безумием!
[indent] Едва занялся день, они проснулись и поспешили в поместье. Вирра в таких бывал лишь мимоходом, когда Микаере направлял с поручением к какому-нибудь богатому купцу. Сам факт обладания таким количеством земли с садом, фонтанами, псарней и банями казался чем-то невероятным, недоступным для обычных смертных. Здесь даже возвели вольер для живых певчих птиц, чтобы их мелодичные трели радовали хозяев каждое утро. Один холл превосходил размером весь бак почившей «Правой груди Ондры»! В мраморном от пола до потолка зале суетились слуги, снимавшие бархатные фиолетовые портьеры и люстру, состоявшую из спускавшихся почти до самого пола хрустальных капель. Одна эта сверкавшая всеми гранями слеза могла бы кормить Вирру с Селёдкой пару дней. Сновали туда-сюда работники кухни, перенося мясо, рыбу и фрукты целыми ящиками, словно поместье вот-вот отчалит от Анченце и отправится прямиком в Белизну. Потолок украшали фрески со сценами из священного писания — Хайлии, по-видимому — а каждую нишу заполняла каменная ваза со свежими цветами....Да будь здесь перила из чистого золота — Вирра и то бы не удивился.
[indent] Посреди холла, сердито шевеля усами, стоял пузатый вайлианец, мажордом этого поместья. Едва пробежав рекомендации взглядом, он посмотрел поверх пергамента тёмными глазами и довольно улыбнулся.
[indent] — О! Да, вы нам идеально подходите! — он поманил их толстым пальцем за собой. Первым делом уладили вопрос оплаты. Вирра бы обязательно поторговался, но он изображал рауатайца и пытался копировать выдержку Тавити, позволив обо всём договариваться Ррие.
[indent] — Отправляйтесь прямо сейчас и помогите со шторами. Mestre Педро настоял на смене интерьера. Он так опечален! — вздыхал мажордом. — Каждый уголок этого дома напоминает ему о погибшей жене. Не было ни ночи, чтобы он не рыдал по mestra! Земля пухом малышке Маринетт! Я держал её на руках! Вот такой вот крошкой! Прямо не верится! Ах! Простите меня! Потом вы, Амалия, обратитесь к старшей горничной. А вы, Вироко, отправляйтесь-ка в кухню, замените Джума. Чем меньше орланов трётся возле еды, тем меньше шерсти будет в блюдах нашего хозяина и его гостей. К ужину обязательно явитесь в столовую — я познакомлю вас с mestre Педро. Теперь приступайте к обязанностям, только подпишите вот здесь и здесь.
[indent] Вирра поставил стилизованный уанский иероглиф — вайлианцы всё равно не видели разницу между ними и рауатайскими — и, сдержанно кивнув, направился обратно в холл.
[indent] — Опечален он! — шепнул он на ухо Адории, как только они оба отошли от кабинета мажордома. — А олениной и свининой под ананасами, верно, заедает горе. Ты видела птиц, ne? Раздобыть бы снотворного и напоить их, чтобы не шумели. А потом!.. Представь, каково будет лицо Педро, когда наутро его встретит мёртвая тишина и свёрнутые пернатые шейки!  — он едко хохотнул и потёр ладони.
[indent] — Встретимся снаружи возле розовых кустов сразу после ужина. Разберёмся с птичками и поделимся тем, что узнали о Педро.
[indent] Пока никто не начал ругаться, что новые работники праздно судачат вместо работы, Вирра сделал вайлианский жест пожелания удачи и отправился снимать те самые портьеры. Казалось бы — просто тряпка, а весила она потяжелей ящика с ядрами! Сосредоточенные слуги не горели желанием болтать, но дискомфорт сочился от каждого из них — они ещё не были знакомы в должной мере. Новые шторы сшили из парчи, и это сразу придавало комнате более дорогой вид, но даже на Виррин взгляд смотрелось слишком уж помпезно.
[indent] На кухне новая повар занималась булькающим луковым супом и телятиной. Из винного погреба вынимали самые элитные напитки, судя по плесени на тёмных бутылках. Педро соблюдал и второй завтрак, на который пожелал выдержанного сыра, и его острый запах пробудил такой острый аппетит, что Вирра утащил целый ломоть и поделился им с Адорией.
[indent] Слуг же кормили довольно жиденькой похлёбкой, и недовольство этим пополам со скорбью исходило от некоторых слуг, видимо ещё заставших Маринетт. Вирре жаловаться не приходилось — всё лучше, чем моряцкая баланда, да и никто не заметил, как он подровнял кусок хозяйской ветчины.
[indent] Во дворе возводили летнюю веранду, где и должен был пройти поминальный вечер, и пожилая вайлианка в платье горничной вздыхала по нарушенной традиции проводить летние ужины на открытом воздухе.
[indent] — Mestre не нравятся насекомые, ползающие по закускам. Конечно, это можно понять, но за всю историю этого дома ни разу такого не было! Даже мух мои ребятки и близко не подпустили бы к десертам!
[indent] К ужину Вирра обследовал уже почти весь дом, включая восхитительную библиотеку, полную томов лирики и песен. Он отлучался передохнуть и расслабить голову и старался работать только на виду у руководящих лиц. Всё, как на корабле, разве что старпома тут называли мажордомом. Не забрался он только на чердак и в сторожку садовника. Он как раз направлялся в ту сторону, когда прозвенел колокольчик, созывающий всех слуг на ужин. После него Вирру, Адорию и ещё пять слуг выстроили перед хозяином. Педро с грустными глазами, напоминавшими одну из тех дирвудских охотничьих собак, развалился в кресле. Рядом с ним доедал перепелов крупный мужчина по имени Хуан, специально приехавший поддержать друга в трудную минуту, по крайней мере, так все говорили. Он напротив казался весёлым и добродушным, несмотря на рост и широкие плечи. Рыхлый жир делал его похожим на свежевыпеченную сдобную булочку. Но когда липкий, жадный взгляд скользнул по слугам, в том числе по орланам, Вирра чуть не выдал себя ухмылкой. Любил экзотику, значит?
[indent] — Я очень рад, что вы стали частью этого дома, — лениво ворочал языком Педро. — Моя покойная жена очень любила его, и я планирую организовать в её честь самый пышный званый ужин, какой только видали эти стены. Маринетт! Любимая моя! Если бы ты могла видеть, как я страдаю!
[indent] Педро сделал глоток бренди из бокала, его грустные глаза пьяно блестели. Хуан же сложил кости от перепела в одну из полупустых тарелок с остатками соуса и увядшей зеленью.
[indent] Страдает, значит? Чтобы он страдал чуть более выразительно, в отражении серебряного подноса на мгновение возникло отражение Маринетт. Педро тут же вскочил на ноги и чуть не упал на пол. Бокал вылетел из его руки и разбился.
[indent] — Bon aimico! Что случилось? — Хуан тут же бросился к нему. — Уберите осколки! Он же порежется!
[indent] — Н-ничего! Я просто перенапрягся. — Педро помотал головой. — Это, должно быть, ещё жара. Я...мне нужно полежать. Вы все свободны, только уберите стол.
[indent] Он спешно удалился, хватаясь за переносицу. Вирра же довольно унёс оленину, обглодав по пути все кости. Когда он добрался до кустов, на город опускались ранние южные сумерки. Он ждал, поглядывая наверх, где теплились свечи в комнате Педро. Немного разрыв корни, Вирра высыпал крысиный яд, флакон которого нашёлся в погребе, и прикрыл его влажной землёй.

[indent] Когда раздался голос за спиной, Вирра чуть не выдал приветствие на чистом Вайлианском, но вовремя прикусил язык.
[indent] — Вироко, — он сделал вежливый жест, который подглядел у матросов Микаере. — Розы очень красивые, но эта больная.
[indent] Он демонстративно потёр кожистый листик той, под которую высыпал яд. Садовник изумлённо поморгал глазами и стремглав бросился к кусту. Он смотрел на него так и сяк, но, естественно, ничего не заметил.
[indent] — Листья какие-то сухие.
[indent] — Ты что, друид?
[indent] — Нет.
[indent] — Ну так и чего ты мне тут устраиваешь?! С тех самых пор, как mestra взяла меня на работу, ни одно из растений не болело! — Он гневно потряс рукой в воздухе. Вирра же, едва сдерживая усмешку, лишь пожал плечами.
[indent] — Я не говорю, что ты плохой садовник. Но это растение больное. У нас в семье есть такое, как предчувствие. Извини, если я тебя расстроил своими словами. Этот сад замечательный.
Садовник смягчился и шумно выдохнул через нос, а затем махнул рукой.
[indent] — Странный ты какой-то, хотя все рауатайцы с прибабахом. Ладно! Если куст останется жив, то ты поставишь мне выпивку. Идёт?
[indent] — Обязательно, — Вирра натянул лёгкую улыбку. — Проводи меня до...ну...уборной. Я потерялся.
[indent] Вайлианец звонко рассмеялся, похлопав его по плечу и потащив за собой, и стоило особых усилий создать ощущение, что это плечо вполне мягкое, как нормальное тело.
[indent] — Все теряются, идём! — Он провёл по уже знакомой тропке между пышными кустами и указал на небольшой деревянный домик. — Этот для слуг. Господский — в доме.
[indent] Вирра вразвалочку направился туда, пожелав садовнику спокойной ночи. Тот ответил вайлианской фразой, которую обычно говорят детям, и зашелестел щёткой идеально скошенной травы.
[indent] Сортир был добротным, просторным и не особенно вонючим — иной раз в кубрике воняло куда хуже, не говоря о трюме, и Вирра действительно справил нужду, раз уж туда заглянул. Пришлось вернуться в дом и пытаться в темноте искать кухню, где был один из выходов в сад.
[indent] — Эй! Ты! Аумауа! Как тебя там? Дело для тебя есть. — Один из старших рабочих, коренастый и жилистый мужчина, подозвал его к себе.
[indent] — Сейчас?
[indent] — Да нет, конечно! Сейчас мы себе свернём шею на этом чердаке. Ты ведь не боишься летучих мышей?
[indent] Вирра покачал головой.
[indent] — Их там целая куча. Это вроде как никого никогда не беспокоило, но mestre боится подцепить заразу. Я его понимаю, мне один учёный лекарь сказал, они разносят водобоязнь. Слыхал байку про Дирвудского пса-убийцу? Загрыз пару мужиков и женщину с ребёнком, так я слышал, он водобоязнь от мышей подхватил...То есть! Это! Ну, у тебя-то кожа толстая! Да и днём они спят. Утром жду тебя возле лестницы, накурю их чем-нибудь, чтобы они одурели.
[indent] — Хорошо.
[indent] — Вот и славно! Кстати, ты куда? Спальня — там.
[indent] — Молочка хотел попить.
[indent] Эта фраза заставила рабочего улыбнуться.
[indent] — Ну, попробуй, но на кухне у нас те ещё жмоты.
[indent] Они попрощались и разошлись возле лестницы для прислуги. Пришлось сделать крюк на кухню, впрочем, кухарка окинула его жадным изучающим взглядом и, кажется, готова была не только молока ему предложить, но и себя саму прямо на кухонном столе. Это выглядело весьма заманчиво, хоть Вирра предпочитал девушек постройнее, но дело есть дело. Он забрал стакан тёплого молока и отправился обратно, провожаемый разочарованным взглядом кухарки. Впрочем, в комнату свою он так и не вернулся, а вылил молоко, сунул стакан карман и вылез через окно на первом этаже. Когда он прибыл на место, Ррия недовольно ожидала его, присев на корточки рядом с тем самым злополучным кустом. Он бы её и не заметил, если бы не фирменное молчаливое недовольство, колыхавшееся вокруг неё, словно взболтанный в чашке напиток.
[indent] — Eccosi, я не могу стать совсем невидимым, а в доме шастает полно народу. — Он присел к ней, глядя вдаль, где стоял птичник. — Ты их напоила?
  [indent] В ночном небе носились насекомые и летучие мыши, наверное те самые, которых завтра придётся ловить.
[indent] — Нет, конечно! — Она пораженно вскинула уши и уставилась светящимися в темноте глазами. — Я весь день была занята и не могла выйти из дома.
[indent] Вирра тяжело вздохнул, и скрежетание наростов на лице Ррия, верно, могла бы услышать даже через сайферское обличье. Он выругался непереводимой фразой.
[indent] — Животные ощущают во мне божественную искру. Как только я приближусь к птичнику, эти пернатые поднимут такой гвалт, что слышно его будет на центральной площади Анченце. Придётся тебе делать всё самой. Это должно быть...впечатляюще! Понимаешь? Чтобы стоило тому забавному садовнику пересечь порог птичника, как он замер на пороге в ужасе или вовсе потерял сознание! — Так восхитительно было больше не скрывать эмоции, хоть он говорил это всё вполголоса. Он потрусил вперёд по дорожке между кустов, попутно рассказывая Ррие про летучих мышей на чердаке. Летучие мыши и насекомые — всё это было восхитительными инструментами для доведения Педро до безумия. Но что именно такого устроить, чтобы весь дом ахнул и замер в ожидании следующего несчастья? Как же сложно выбрать, а действовать надо незамедлительно, ведь до праздника оставалось уже меньше недели, а им нужно ещё успеть устроить представление с Маринетт перед финальным актом.

[indent] Всё-таки общее дело сближало даже самых непримиримых врагов, пускай ненадолго. Вирра про себя улыбнулся этой дружеской фамильярности и милым сплетням. Пока они сидели в этих кустах, а садовник брёл до своего домика в глубине сада, было самое время для вкусных сплетен.
[indent] — О! Рачель! Я слышал куда более красочные эпитеты от прислуги, хоть и не видел её живьём. Мне сказали, она так же красива, как и скверна характером. Была, лет тридцать назад. Теперь же красота увяла, а вот характер, так сказать, заблагоухал. Кстати о благоухании: ты же заметила, как этот Хуан глядел на прислугу, di verus?
[indent] Шерсть у Ррии на холке встала дыбом от последней фразы. Ненависть пополам с отвращением растеклась в стороны, но она быстро взяла себя в руки.
[indent] — Я заметила, как этот Хуан глядел на меня, Вирра, — её голос не скрывал того, что она по этому поводу чувствует. — Чую, нам стоит ждать от него не одну выходку. С самим Педро их тоже связывают сексуальные связи, я слышала.
[indent] — Cue?! — Он чуть было не расхохотался в голос, но вовремя прижал рот пластинами. — Вот оно что! Ну что же? Тоже способ успокоить друга!
[indent] Интересно, что ему первым отрежет Маринетт когда узнает? Ах! Лучше это увидеть своими глазами. Жестокость обманутых женщин не знает границ, и едва ли всё закончится только отрезанием кусков тела.
[indent] Вирра внимательно глянул на птичник, оценивая расстояние. Птицы - твари простые и не самые умные. На управление ими не должно уйти много сил.
[indent] — Пожалуй, я их могу ненадолго успокоить. — Он покивал головой. — Главное — делай всё быстро, aimica.
[indent] Так они решили. Пока Ррия развлекалась в птичнике, шурша перьями и похрустывая тонкими шеями, Вирра сидел кусте неподалёку и внимательно следил за притихшим садом. В поместье кое-где ещё горели слабые свечные огоньки, но во всём крыле прислуги уже погасили свет. Немудрено: вставать завтра очень рано. Впрочем, Вирра привык мало спать. На море долгий сон — скорей роскошь.
Темнело здесь довольно рано и внезапно. Часов в десять можно было легко столкнуться с кем-нибудь. Ох, каков будет эффект от появления Маринетт в тёмных коридорах или зале! Главное — выбрать для этого ясную лунную ночь.
[indent] Ррия вернулась, неся с собой столь сильный и пьянящий запах крови, что в животе сочно забулькало. Вот уж чего тут точно не дадут, так парного мяса.
[indent] — Ах! Eccosi! Запах свежей плоти пробуждает во мне аппетит! — Он глухо усмехнулся и последовал за Ррией к небольшому пруду, оглядываясь на сторожку. Золотые рыбки громко плеснули длинными хвостами и удрали поглубже на дно, быть может от присутствия богоподобного или от того, что орланка опустила залитые кровью руки. Селёдке бы точно понравилась какая-нибудь из этих пузатых и нелепых рыб. Как она была там с Маринетт? Достаточно ли была с ней вежлива и обходительна эта женщина?
[indent] Он так задумался об этом, что выпал из своих мыслей только тогда, когда Ррия дёрнула его за штанину.
[indent] — Осы, говоришь? — Сначала он ничего не увидел, но затем уловил этот низкий гул. — Нам нужен дым, aimica, и бочонок. И можно будет хоть в господский шкаф его закинуть! Belfetto! Правду говорят про острый орланий слух!
[indent] Они разошлись в крыле прислуги, разделённом на женскую и мужскую половины в лучших традициях вайлианского шовинизма. Только сейчас на плечи упала усталость, но Вирра храбро сражался с сонливостью, пытаясь сообразить что бы сделать со всеми вещами в их распоряжении. Что особенно любил Педро? Вино и еду? Осиное гнездо точно можно было сунуть куда-нибудь...в винную бочку! Ну, конечно! И что-нибудь ещё! Им нужно что-то пострашней и интересней, чем мёртвые птички и пожухлые кусты! Вирра бормотал себе под нос и ещё с час бродил по комнате, перебирая самые невероятные варианты, пока веки не начали слипаться и кто-то не вздумал прогуляться ночью по коридору.
Раз тут так много полуночников, кто знает? Быть может, с одним из них может что-нибудь случиться...

[indent] Вот это представление! Вот это — вхождение в роль! Истинная первобытная жестокость во всех её самых изощрённых проявлениях! Пожалуй, Вирра бы сам не смог лучше, чем устроила эта крошечная орланка. Ох, Ррия! Не зря она получила свой суоленет и капитанскую треуголку! Как бы сдержаться от желания обнять её и в чувствах закружить на месте!
[indent] Однако, Вирра преодолел этот порыв и сохранял сдержанно-понимающее лицо, какие не раз видал у бывших рауатайских матросов.
[indent] Стоило садовнику и Ррие скрыться за плотными кустами, он бегом поспешил завершать начатое. Дым разводить уже не осталось времени, так что он подкрался к осиному гнезду в надежде, что его обитатели ещё спят или перепугаются, как и положено всем тварям, но, увы и ах! Даже сонные и немногочисленные, осы яростно принялись защищать гнездо, и пока удалось совладать с недо-головами быстрых и мелких тварей, несколько штук впилось в разные части тела. Вирра отломил бумажный ком вместе с веткой, опустил в бочку и скорей законопатил её крышкой. Сейчас бы приложить холодное к укусам, но было не до того. По заросшей тропке он прокрался в винный погреб и спустил бочку с осами, а напоследок основательно их потряс, чтобы рассердить. Бомба замедленного действия приведена в действие! Ах! Как же жаль, что он сам не увидит результата такой восхитительной шалости!
[indent] Вирра поспешно скрылся с места преступления и вернулся обратно тем же путём. Он сел на землю, глухо поскулив от саднящей боли и потёр укусы лопухом. Хоть что-то.
[indent] Там, с парадного крыльца, процессия из мажордома, садовника, Ррии и ещё кого-то уже шествовала к птичнику. Первым на полянку, как ни странно, вылетел Хуан в одном шёлковом халате поверх исподнего белья. Он ворвался в птичник, и издал душераздирающий вопль, тут же сорвавшийся на фальцет.
[indent] — Какой кошмар! — рыдал он. — Бедные пташки! Кто?! Кто мог это сделать? Они же никому ничего не сделали!
[indent] Педро, напротив, казался удивительно холоден и спокоен. На его шее, обычно прикрытой шарфом, цвёл сочный синяк, и интерпретировать его иначе как оставленный любовником след было достаточно сложно. Он махнул рукой, и мажордом тут же подал ему папиросу.
[indent] — Никогда не любил этих крикливых пернатых. Но их обожала моя Маринетт, — Он покачал головой. — Кто бы это ни сделал, я хочу найти его и выпороть. Публично. Вы двое, вы же новенькие? Что вы тут делали в такую рань? Может, поспешите объясниться?
[indent] — Ну...это, сигаретку пропустили. Мы с Амалией ранние пташки. Стали бы мы тут стоять, если бы что-то натворили? И потом, новенькие не только мы. В поместье много новых слуг.
[indent] — Он прав. — Кивнул мажордом. — Mestre, вы заменили больше половины персонала. И не у всех из них такие хорошие рекомендации, как у Вироко и Амалии.
[indent] Педро сильно затянулся сигаретой и бросил взгляд на дверной проём, где показалась голова Хуана, всего бледного, перемазанного перьями и кровью.
[indent] — Какой же кошмар! — Он вскинул руки в воздух. — Педро, bon aimico, не ходи туда. Это...это только для самых крепких желудков.
[indent] — Mestre! Там осталась кладка. Разрешите их вывести. — Садовник мял край своей рубахи.
[indent] — Лучше занимайся садом. Посмотри на этот куст! За что я тебе вообще плачу? — Педро ткнул в розовый куст с желтеющей макушкой. Тот самый, под который Вирра закопал крысиную отраву. Садовник бросился к нему, упал на колени и стал судорожно прикасаться к опадающим листьям.
[indent] — Амалия, ты займёшься уборкой. Чтобы к вечеру там не было ни крови, ни птиц. Сожги их всех где-нибудь подальше от посторонних. Я пошёл спать дальше.
[indent] — Но Педро! Как же кладка? Ведь из неё могут вылупиться такие милые птенчики!
[indent] — Да Скейн с ней! — Он бросил окурок на землю и раздавил носком. — Хотя, ладно. Но только ради моей милой Маринетт! А ты, аумауа, раз уж проснулся, не прохлаждайся здесь и иди займись какой-нибудь работой!
[indent] Педро развернулся на каблуках и стал удаляться прочь, что-то ворча про ранние пробуждения. Мажордом долго смотрел ему в след и качал головой.
[indent] — Ну, что же вы все стоите, право дело? Амалия! Отправляйтесь за ведром. Пусть наш садовник вам поможет. Заодно, ну, скажите ему пару слов поддержки. Он у нас довольно ранимый, когда дело доходит до сада. Вироко! Марш на кухню! Вас там со вчерашнего дня ждёт уйма работы. Aprettare! Разве вы не видите, как расстроен mestre Педро и его гость, а ведь mestre Хуан вообще не должен был этого всего видеть.
[indent] — Право! Я больше переживаю за моего ранимого aimico. Я лично прослежу, чтобы тут всё-всё было прибрано, и нигде не осталось крови, — сказал Хуан, не отрывая взгляда от Ррии.
[indent] — Как вам угодно, mestre. — Мажордом тоже покинул сад, и Вирра, подмигнув Ррие, удалился прочь. Мастер заболел, потому мыши остались на завтра, зато стоило попасться на глаза кухарке, и эта женщина моментально отправила снимать какие-то соленья с верхних полок. И в тот момент совершенно внезапно оказалось, что запасы огненной водоросли подошли к концу, ведь её возьми да попорти мыши. И как же это могло оказаться, что кто-то не привязал мешок к потолку! Вирра лишь улыбался под пластинами, когда ему писали список покупок.
[indent] — Но почему не я? — возмутился поварёнок.
[indent] — Ты не аумауа! — Кухарка покачала головой. — Что ты понимаешь в водорослях кроме того, что они растут в море? И, вообще, Мари Крудия — это их изобретение, di verus?
[indent] — Именно так. — Вирра лишь довольно кивал. На самом деле он понятия не имел, откуда взялось это блюдо, но название у него было не на уана.
[indent] — Вот! А если мы до обеда не сделаем mestre его любимую закуску, нас выпорют так же, как садовника за розы!
[indent] Вирра не стал завтракать, ведь утром давали молочную кашу, и скормил свою порцию местным кошкам-мышеловам. Где-то там же он перекинулся парой фраз с растрёпанной Ррией. Бедняжке приходилось несладко играть свою роль, а после этого сетуют, что у мужчин тяжёлая работа! Да таскать мешки не так тяжело, как оттирать полы и драить окна.
[indent] Вот заниматься закупом — это вообще милое дело. Микаере любил посылать Вирру торговаться, а уж, по сравнению с задачей замотать втридорога плесневые ткани, скостить пару пайров там и тут — плёвое дело. Он купил ещё немного рыбы для Селёдки, продукты и фрукты для Маринетт, а затем отправился в свою квартирку. После такого-то поместья она казалась крошечной каморкой, ведь, пожалуй, уступала даже комнатам для слуг. Маринетт, впрочем, это смущало не так сильно, как долгое ожидание.
[indent] — Ну! Давай же! Расскажи, что ты узнал? Скажи мне, что это всё враки и Педро этот повар оклеветал! — Она сверкала своими огромными карими глазами, а полные губы искривились в оскале. Пришлось выложить всё в самых ярких красках. Конечно, Ррия не накалывала головы птиц на нить и не вывешивала их гирляндой, розовый куст не успел почернеть, а осы из гнезда не облепили с ног до головы, но эта ложь лишь дополняла картину.
[indent] — Мои птицы! Вы хоть знаете, что я каждой из них лично давала имя? Postenagos!
[indent] — Такова vengietta, casita! Это горько-сладкий фрукт, наполненный чужой кровью и страданиями. Мы намеренно напоминаем о вашем присутствии в этом поместье. — Вирра поймал Селёдку на руки и тут же принялся ворошить её шёрстку на пузе, невзирая на все кусачие возражения. — И в ход пойдут самые крайние меры.
[indent] — Rène! — сердито вздохнула она. — Я ценю твоё рвение, но постарайся обойтись меньшей кровью. И какую там Педро собрался строить веранду на поляне? Он прекрасно знает, что моя мать просила просила оставить её открытой!
[indent] — Это не худшее из его...занятий, casita.
[indent] — О чём ты говоришь?
[indent] — Есть там один интересный гость по имени Хуан, и что-то мне подсказывает, что засосы на шее вашего бывшего мужа — его работа. Ррия слышала их...интересное взаимодействие вчера днём.
[indent] — Cuè?! — Она откинулась на кресле и начала удивлённо моргать. — Он променял меня на мужчину?! Вот же грязный bazzo! Да я отрежу ему яйца и повешу их на заборе, чтобы вся округа видела! Так меня ещё не оскорблял ни один житель Эоры! На кой ляд ему вообще понадобился этот Хуан? Вот ты! Ты бы стал ложиться с другим мужчиной в постель?
[indent] — Для Mes Rei, casita, пол — очень скользкий вопрос. Не мне судить о женщинах и мужчинах.
[indent] — Ой, прекрати! Ты говоришь о себе, как о мужчине, и ведёшь себя соответствующим образом.
[indent] — Я скажу лишь, что такую женщину, как вы, casita, я бы в жизни не променял на жирного тюфяка Хуана.
[indent] Маринетт смутилась, но тут же рассмеялась и пригрозила пальцем.
[indent] — Ох, льстец! Не думай, что комплиментами выпросишь место повыше матроса, postenago. — Внезапно, в её глаза хитро сузились в щёлки. — Знаешь, что? Достань-ка бром. Ррия знает, что с ним делать.
[indent] — Бром?
[indent] — Ac! Разве ты не знаешь? Его прописывают от нервов, но у него есть один очень забавный побочный эффект. — Она согнула указательный палец крючком и растянула губы в ехидной ухмылке. — Вот уж не знаю, кто там кого из этих двоих, но...
[indent] — Madiccho! Casita, какое коварство!
[indent] — Будто ты не знал, как опасно обманывать женщин! — Она встала из кресла и остановилась возле окна, заложив руки за спину.
[indent] — И ещё: сегодня ночью я хочу принять участие в представлении для Педро. Я даже придумала, как именно. В музыкальном зале стоит старое фортепьяно. Так вот, эту комнату очень хорошо видно из спален. Я лучше управляюсь с саблей, но мне и не придётся играть что-то очень сложное или делать это очень качественно. За вами с Ррией всё подготовить. К слову, как она там?
[indent] — Скучает по вам, активно принимает участие в моих представлениях и не одобряет их последствия. Я надеюсь, после этих выходных у вас появится больше времени на общение.
[indent] — Надеюсь. Позаботься о ней. Она может казаться излишне суровой, но, клянусь тебе лысиной моего покойного отца, на всей Эоре нет более преданного друга, чем она.
[indent] — Охотно верю, casita. Где вас ждать сегодня?
[indent] — В саду. Я знаю слабое место в решётке, возле старого толстого дуба.
[indent] — Давайте встретимся возле пруда с рыбками. Ах! Я куплю мела, и вы нарядитесь в то самое платье, в котором вас и похоронили. Во имя Ваэля! Вот это будет сцена! Бледная луна на небе, и её лучи мягко освещают комнату и ваш белоснежный наряд!
[indent] — Отлично! Мне нравится! Можно ещё оставить кровавые отпечатки на клавишах и сиденье. Это предоставь мне.
[indent] — Жду с нетерпением вашего дебюта, casita! — Вирра вежливо склонился, но стоило это сделать, как его схватили за рог.
[indent] — Завязывай с этими приторными манерами! — спокойно, но жёстко сказала Маринетт. — Мне хватило одного лизоблюда. Ты умный и наглый хмырь — меня это вполне устраивает без бала-маскарада. И в следующий раз вместо персиков, пожалуйста, принеси каких-нибудь сосисок. А Ррие передай привет и купи солёных орешков. Она их обожает.
[indent] На прощание она передала записку для Ррии. Вирра вернулся обратно в поместье, по пути заглянув к аптекарю и отхватив ещё горячих орешков у уличного торговца. Он вернулся за полчаса до обеда, получив небольшой нагоняй от кухарки за задержку.
[indent] — Ну, хоть водоросли хорошие, а не то, что ты принёс в прошлый раз, Пепе! — она обратилась к поварёнку и тут же бросила недвузначный взгляд на Вирру. — Тебя искал мастер, Вироко. Сказал, хотел с тобой слазить на чердак.
[indent] — Да, я помню.
[indent] — Возьми пару сырных лепёшек. Слуг тут кормят неважно. Уж я-то знаю.
[indent] — Странно это, — поварёнок почесал голову. — Ведь mestre не бедствует.
[indent] — Да, он просто жадный postenago!
[indent] — Тише! Кто-нибудь услышит — нам всыплют по первое число!
[indent] Кухарка оглянулась по сторонам и в самом деле притихла.
[indent] — Я пойду, пока нам в самом деле не дали нагоняй.
[indent] Вирра кивнул на прощание, прихватил ещё тёплые сырные лепёшки и решил отдать их Ррие вместе с орешками. Сам-то он сточил часть серебрянки по дороге обратно, да и успел стащить кое-что на кухне. В зале было пусто, лишь одна служанка натирала позолоченные рамы у картин.
[indent] — Амалия? Она наверху, подметает полы, — Она громко чихнула и вытерла нос. — И туда пошла Рачель. Ты бы не ходил, а то попадёшь под её горячую руку. Всыплет по первое число!
[indent] — Я женщин никогда не боялся.
[indent] — То женщины, а это — Рачель.
[indent] Вирра молча вручил девушке лепёшку и направился на лестницы, откуда уже сыпалась возмущённая вайлианская ругань.

[indent] Стоило встретиться с Рачель взглядом, Вирра  сразу всё понял. Эта бледность, этот ужас, эта дрожь в теле, словно перед ней возник самый худший кошмар. Сильный разум — обоюдоострое лезвие, когда дело доходит до появления смертельных богоподобных прямо за спиной.
Одно неловкое движение — и Рачель потеряла равновесие, кубарем скатилась по мраморным ступеням, и когда она ударилась об пол, прямо под противоестественно-повёрнутой головой красным цветком растеклось пятно крови. Одна пурпурная туфля на низком каблуке осталась ступенью выше места её падения.
[indent] Вирра аккуратно обошёл её и опустился на корточки. Он бы выругался во весь голос, но тогда его точно услышит весь дом.
[indent] — Нет. И не будь моё лицо под толстой коркой, ты бы увидела всю палитру моих эмоций, — прошептал он. —  У неё был сильный разум, aimica. Я не волен на него влиять.
Стоило ему закончить свою фразу, как появился Педро, уже одетый, но очень нервный. Тут же подбежала девушка из зала и несколько других слуг. Все они обступили плотным кольцом тело, но вместо скорби их переполняло облегчение и ликование. Сгущённые сильные эмоции давили Вирре на виски.
[indent] — Какой кошмар! — с неубедительной жалостью воскликнула одна из служанок. — Позовите врача!
[indent] — Она мертва. — Он коснулся шеи Рачель там, где должна пульсировать вена. — Принесите покрывало. Не нужно на это смотреть, особенно дамам.
[indent] — Вы находитесь рядом с трупом, и, быть может, поспешите объясниться? — Педро сложил руки на груди.
[indent] — Я сам не понимаю, что случилось, господин. Я хотел поделиться с Амалией орешками и лепёшками — я только что вернулся с поручения в городе. Эта женщина глянула на меня, отчитала, потому что я ходил по вымытому полу...за что мне стыдно. А потом как будто что-то увидела за мной... — Он осмотрел всю часть поместья напротив лестниц. — Наверное, там, возле баллюстрады. Она громко закричала и поскользнулась на лестницах.
[indent] — Или ты её толкнул...
[indent] — Нет! Не толкал. Я всё видела, mestre. — Кивнула молоденькая служанка, указавшая Вирре направление. — Рачель вдруг вся побледнела и завопила так, словно увидала привидение.
[indent] Педро покосился на баллюстраду и нахмурился ещё сильней. Вот теперь был самый момент для нужной мысли. Здесь столпилось столько слуг, что хоть один да откликнется на странный шёпот в голове, как совет внутреннего голоса.
[indent] «Быть может, это призрак госпожи?»
[indent] — Быть может, — неуверенно начал Пепе. — Быть может, это неупокоенная душа mestra Маринетт? Она ведь умерла так рано.
[indent] — Я не верю в этот бред. Её же похоронили правильно, да, господин? — Вирра глянул на Педро, побледневшего почти так же, как в тот вечер в столовой. — Не знаю, чего именно так испугалась эта женщина, но этому должно быть разумное объяснение. Быть может, игра света или...
[indent] — Вы в этом своём Рауатае совсем чокнулись! Этак и богов можно отрицать, и призраков! — возмутилась пухлая орланка из служанок. — А как же Сеан Гулы?
[indent] — Ну, нет, призраки существуют, но...
[indent] — Прекратите этот гвалт! — Педро ударил в стену кулаком. — Разойдитесь! Все! У вас есть работа, и вам пора бы за неё взяться. Кто-нибудь сходите к мажордому и не касайтесь её тела, если не хотите вылететь из поместья. А теперь — за работу! — Он скрылся за дверями комнаты и громко хлопнул дверью.
[indent] — Зря ты не веришь в призраков, аумауа. — Девушка из зала покачала головой. — Она ведь действительно что-то увидела за твоей спиной. Mestra Контрадино очень любила это поместье — так я слышала. И она так внезапно умерла...
[indent] — Это точно призрак! — в ужасе воскликнул Пепе.
[indent] — Ладно! Давайте действительно все разойдёмся! Ты, поварёнок, сходи к Мажордому. Остальные — на обед. Если вы сможете его в себя впихать. А теперь — ну! Кышь! — Пухлая орланка похлопала в ладоши и поставила руки в бока.
[indent] Вирра довольно улыбался про себя и постарался поскорей удалиться передохнуть, уводя за собой и Ррию. И как только они уединились в комнате, он сбросил отвод глаз, с удовольствием откинувшись на прохладную кровать. Большая комната, Вирра к таким не привык: огромная кровать, несколько кресел, столик, пара шкафов, ширма для переодевания и даже трюмо с зеркалом.
[indent] — Какая удача! Смерть этой Рачель нам даже на руку, да и весь дом вздохнул с облегчением. Кем надо быть, чтобы тебя настолько ненавидели? Casita просила передать тебе привет и лакомство. — Он указал на котомку на тумбочке. — Сегодня ночью она явится в поместье. Сказала, знает слабое место в ограде. А ещё она попросила тебя подсыпать бром Педро.
[indent] Он вытащил флакончик из кармана и бросил Ррие. Его голова стала тяжёлой. Давно уже не приходилось использовать свои умения настолько часто. В последний раз это было лет десять назад на «Правой груди Ондры», когда он жил в трюме и питался крысами.
[indent] — Скажи, aimica, а как вы познакомились? Немногие друзья решились бы на подобную аферу, di verus? Такую преданность одной пьянкой не купишь.

Отредактировано Вирра (10.10.2019 21:00:47)

[indent] Сразу после обеда мажордом вызвал к себе в кабинет и спросил, умеет ли Вирра делать полы. Ну, если за «уметь» считается навык приколачивания насквозь прогнившего угла палубной доски...
[indent] — Конечно, умею, господин! — ответил он.
[indent] — Тогда отправляйся-ка на веранду и помоги остальным. И держись подальше от неприятностей. У меня, конечно, нет нареканий ни к тебе, ни к Амалии, но все эти несчастья...
[indent] — Понимаю.
[indent] Он нахлобучил воображаемую канотье и удалился вниз по лестнице, ловя на себе ехидные взгляды служанок. Наверное, они уже вообразили себе их секс с Ррией во всех подробностях и красках. И ведь казалось бы: предложи одна из них любому аумауа ночь любви, такой фигуристой и экзотичной женщине едва ли отказали бы, но они предпочитали судачить и завидовать.
[indent] Жара уже понемногу отступала, хотя земля на вытоптанной площадке растрескалась до черепков. Солнце растопило смолу на досках, так что новая веранда пахла лесопилкой. Несколько крупных вайлианцев лениво работали там, незаметно прихлёбывая бренди из фляжек, но полы клали ровно, тщательно полировали доски, и ни один даже не умудрился отбить себе палец молотком. Другие забрались наверх, мазали  морилкой опоры и внутреннюю часть крыши. Самого же Вирру они заставили таскать туда-сюда материалы и подавать наверх кисти и банки, раз уж ему не требовалась стремянка. Как только вся конструкция была сколочена и основательно прокрашена, они гурьбой отправились в тень валяться на траве и сочинять, на что похожи пролетающие облака, пока всё не высохнет.
[indent] — Эй, Мила! Принеси-ка лимонаду, suolenet! — крикнул старший. Пухлая орланка, которая стояла в толпе сегодня днём, важно покачивая бёдрами удалилась на кухню и вернулась с парой графинов и стаканами.
[indent] — Ого! Ты сегодня какая-то нарядная! — Один из рабочих подёргал её за край дерзко-короткой и пёстрой юбки.
[indent] — Отстань! Разве не может быть у женщины настроения пококетничать? Тем более, м'стра Рачель больше не против.
[indent] — С кем это ты собралась кокетничать? С mestre Педро что ли?
[indent] — Вот уж нет! Я приличная женщина и не пристаю к вдовцам!
[indent] — Ну а к кому тогда? Что-то я не припомню новеньких орланов.
[indent] — Кто сказал, что это орлан, м? — Она покосилась на Вирру. — Ему, значит, можно с Амалией, а мне с другими жителями — нет?
[indent] — Всё совсем не так, как ты подумала, — он всеми силами изобразил смущение и помял поля воображаемой канотье. — У нас нет ничего такого.
[indent] Однако, захмелевшие на жаре рабочие уже засвистели, а кто-то выкрикнул про «бесов в тихом омуте». Пришлось сконцентрировать разум, чтобы никто не ощутил, насколько у него твёрдая спина.
[indent] — Так что, вот, постинагос, не удивляйтесь, если к концу поминок я уеду отсюда при красивом и богатом любовнике. — Она игриво покачалась на месте и забрала с собой пустые графины и поднос.
[indent] — Аккуратней, кокетница! — бросил ей старший вслед. — Пошурудит под юбчонкой и выкинет к Скейновой бабке!
[indent] — Он приличный м'стре! — ответила она и показала язык.
[indent] — Ладно, базарные барышни, хватит сплетничать! За работу! Aprettare! — Старший погнал их красить доски по второму разу, прилаживать резные золочёные украшения на фронтоны и расстилать дорогие аэдирские ковры.
[indent] К вечеру Вирра порядком вымотался, как после тяжёлой смены в шторм, но предвкушение ночи было сильней желания отключиться до утра. Он лишь ненадолго задержался в спальне и полил голову прохладной водой из графина.
[indent] Этот ужин оказался ещё помпезней предыдущего. На стол подали молочного поросёнка и фуагра на тостах из белого хлеба со специями. Закуски с заячьими почками, рулет с черносливом и ещё столько изысканных явств, что праздничные банкеты Микаере в сравнении с этим казались нищенским завтраком.
[indent] Раз Рачель с утра забрали юстициары, всем этим действом дирижировал сам мажордом, и орланки суетились вокруг стола, словно деловитые пчёлки.
[indent] — Vielo! Vielo! — Он похлопал в ладоши. — Mestras не будут ждать, пока вы раскладываете приборы! А где вино? О, Хайлия! Неужели никто не сходил за вином? Немедленно! Ты! — Он ткнул мясистым пальцем с золотым перстнем на нём в Милу. — Да, ты! Как тебя там? Иди и налей два графина красного вина! Apretta!
[indent] Она, в белоснежной рубашке и своей аляповатой юбке, тут же скривила губы и поджала уши, но тем не менее подхватила пустые графины со стола. Неужто она так вырядилась ради Хуана? Вирра так и представил себе, как она явится с перекошенной и заплаканной мордой. Какая драма! Хотя осы — не большая беда для орлана. Их толстая шуба должна не пропустить половину укусов. Вирра молча пропустил служанку мимо и остановился возле мажордома.
[indent] — А ты что тут стоишь? Ради богов! Не стой истуканом и...найди себе работу! Вот, задёрни портьеры и принеси вазу с цветами из зала. Mestre Педро должен соблюдать ритуалы!
Какое-то странное видение ритуалов в богатых домах Анченце. В Фалче всё начиналось и заканчивалось цветочным венком на входной двери, чтобы душа не заблудилась и нашла выход. Когда Вирра донёс и поставил вазу с гигантской цветочной композицией на специальный постамент, Педро уже присаживался на свой стул.
[indent] — Эту трапезу мы начнём с поминания моей прекрасной жены...Стойте! А где вино?
[indent] — Я отправлял за ним, mestre, я клянусь! Но эта орланка...
[indent] Его прервал громкий женский визг. Мила с распахнутыми в ужасе глазами влетела внутрь, запнулась об порожек и рухнула лицом в ковёр.
[indent] — Помогите! Помогите! Вызовите кто-нибудь врача! О боги! Боги!
[indent] — Да что ещё случилось в этом доме?!
[indent] — Mestre Педро! Мы с Пепе пошли открывать бочку, ну, вы же знаете, их так законопачивают, а у меня слабые маленькие руки. Пепе ещё постучал по ней...Так вот, мы её открыли, а там...там осы! Целый рой злобных ос! Я убежала, но Пепе! О, Пепе!..
[indent] Все мужчины тут же сорвались с мест и ринулись через зал в кухню. Женщины бежали следом. В темном погребе было очень низко и душно, а могучее жужжание умножалось эхом, как военные трубы. Вирра вышиб окно, но осы не спешили улетать.
[indent] — Уходим! — крикнул кто-то. Они поспешили наружу и плотно заперли двери в погреб, где осы до сих пор негодовали и бесчинствовали. На кухне уже ожидала кухарка, сбивавшая плотным полотенцем каждое насекомое, которое только видела.
[indent] Пепе положили на стол. Его лицо распухло настолько, что глаза сжались в щёлки, а вместо дыхания он выдавал лишь слабое и хриплое сипение. Руки набухли, словно у раздувшегося в воде покойника, и он слабо барахтал ими в воздухе.
[indent] — Пепе! О, Пепе! Bon vulpinet! Что с тобой? Ответь мне!
[indent] Однако, он лишь сипел столь отчаянно, словно едва мог ухватить воздух.
[indent] — У него аллергия! — ахнул Хуан. — Ох! Что же вы стоите? Немедленно снарядите повозку за лекарем! Педро! Скажи им!
[indent] Губы Пепе посинели, и из глотки вместе с густой пеной выплеснулся ужин. Он забился в конвульсиях и побледнел, а его образ начал слоиться — полупрозрачная, тонкая душа готова была покинуть это тело, как кокон. К сожалению, это был конец. Вирра хотел уйти, но этим бы нарушил образ. Потому он молча стоял возле стены и наблюдал за последними мгновениями поварёнка на этом кухонном столе под блёклой лампой, в окружении толпы беспомощных слуг и рыдающей кухарки. Какая ирония! Какая, Ваэль побери, ирония! Воистину, у Родителя отличное чувство юмора! Вся жизнь и смерть — что это, как не идиотская комедия, в которой жителям отведены роли второго и третьего плана?
[indent] Пока слуги снаряжали лошадь, мальчик умер. Кухарка склонилась над его бездыханным телом. Служанки как могли пытались её успокоить, но это было сродни ведра воды в окно полыхающего дома.
[indent] — Mestre Педро! Как же это так?! — взвыла она. — Он же был ещё совсем мальчиком! Осенью ему бы исполнилось тринадцать! Он так хотел отправиться учиться на повара! Такой талантливый! Такой добрый!
[indent] Но Педро её словно не слышал. Он уставился в стену мутным взглядом и сам больше походил на покойника, чем на живого.
[indent] — Mestre Педро! Вы навлекли на поместье проклятье! Уж не знаю, чем, но с того самого момента, как вы заговорили о празднике и принялись строить эту веранду на лужайке, начали происходить эти смерти. И осы в бочке! Откуда осам взяться в винной бочке?!
[indent] — И Рачель видела что-то в галерее! — воскликнула служанка-вайлианка. — Она ведь видела!
[indent] — Не гневите Cirono, mestre! Чем бы вы ни нагрешили, покайтесь! Бог смерти может быть строг, но он справедлив! Он услышит вашу мольбу.
[indent] Как же! Услышит! Да сотри Педро все колени об камни храма, разбей он голову поклонами, разорви он себе живот голыми руками во славу Родителя — тот бы и пальцем не двинул. Он бы даже не повернул в его сторону голову. Просто очередная букашка, пища для Колеса.
[indent] — Mestras! Merstres! Complanca! Кто-нибудь, уведите её наверх и побудьте с ней, пока не приедет врач и юстициары. Остальные, молю, покиньте помещение. Боги! Вторая смерть за день! Какая потеря! — Мажордом покивал головой и удалился прочь. Хуан увёл Педро под руку, и остальные по одному начали уходить из кухни.
[indent] Пожалуй, то был бы идеальный момент для окончания акта, когда все покидают сцену, и на ней остаётся лишь тело подростка под болезненно-жёлтой лампой, вокруг которой носятся насекомые. Доносятся завывания кухарки, шумят цикады, и больше никакой музыки. Идеально!
Вирра вернулся в зал, где Мажордом всем раздавал еду со стола.
[indent] — У mestres пропал аппетит. Они забрали только поросёнка и салаты. Это не очень радостный повод для такого ужина, но...Пепе бы очень расстроился, если бы приготовленное им пропало, — сказал он, теребя платок в руке. — Бедный мальчик...
[indent] — Да, он был хорошим, — Вирра показательно опустил взгляд в пол.
[indent] — Иди отдыхать, аумауа. До сих пор не могу понять, как так случилось? То есть...Боги! Что, если поместье действительно проклято?
[indent] — Я не знаю. Я уже сам начинаю в это верить...то есть, ну, разве что осы нашли щель и питались сладким вином.
[indent] — Идите спать, пожалуйста. Завтра мы обсудим это с mestre Педро. Сегодня он и так встревожен смертями. — Мажордом покачал головой. Вирра же с немалым удовлетворением отвернул себе всего мясного, что нашёл, набрал закусок и постучал в комнату Ррии. Пусть легенда об их интрижке процветает дальше.

Отредактировано Вирра (29.11.2019 11:58:10)

[indent] Ровное пение кузнечиков было отличной колыбельной. Быть может, из-за него или потому, что уже вторую ночь Вирра нормально не спал, он отключился ещё до того, как коснулся подушки. Но отдохнул он совсем недолго, ведь в оставленную открытой дверь вошла Ррия, растрясла его и сказала, что пора. Маринетт уже ожидала их.
[indent] Даже без грима она напоминала Сеан Гулу, разве что ни один призрак не станет вольготно сидеть в кресле и, покачивая туфлей на ножке, доедать остывшие свиные рёбра.
[indent] — Я скучала по нормальной еде. Кулинар из меня ещё хуже, чем жена, — она невесело усмехнулась. — Этот bazzo действительно построил деревянное уродство прямо на маминой любимой лужайке. Вирра, натрави на него муравьёв, пусть сожрут ему все яйца!
[indent] — Признаюсь, звучит отлично, casita, но я предпочитаю работать с тварями побольше. Их разум легче уловить.
[indent] — Тогда пусть это будут самые подлые и облезлые крысы, такие же, как и он сам! Guono! Давайте к делу, нам ещё многое нужно успеть за эту ночь.
[indent] А дел действительно было невпроворот. И, во имя Ваэля! Это будет первый крупный шаг к самой пышной мести, какую знал Анченце!
***
[indent] В кошмарах поместье Контрадино всегда походило на огромный и спутанный лабиринт. И, вот, теперь, за секунду до смерти, Педро подскочил на скомканной постели, пытаясь сорвать с себя призрачные руки, но это оказался просто угол простыни.
[indent] — Педро! Педро, bon aimoro! Проснись! Всё хорошо! — крикнул Хуан. Вот надутый болван, не надо было ему позволять оставаться в спальне! В поместье и так уже шушукались по поводу излишней близости этого «друга». Пришлось зажать его рот ладонью.
[indent] — Не называй меня aimoro, postenago! Сколько раз тебе говорить? — прошипел Педро ему на ухо и ослабил хватку. — Я вдовец, который должен страдать по покойной жёнушке! Вот пройдёт год-другой, продадим это сраное поместье — я видеть его уже не могу — умотаем подальше на Архипелаг, и будем там кутить.
[indent] — Год-другой — это же так долго!
[indent] Прежде, чем Хуан снова начал приставать с поцелуями, Педро оттолкнул его и встал с влажной постели, едва не запутавшись в складках одеяла.
[indent] — Давай, иди сюда! Я позабочусь, чтобы ты крепко спал!
[indent] — Отвали, Хуан, не сегодня!
[indent] — В чём дело? Ты меня не хочешь?
[indent] — У меня болит голова, я устал и чего я действительно хочу, так это выспаться. — Педро накинул шёлковый халат и сунул трубку в зубы. У Маринетт были просто отвратительные привычки, но табак она выбирала отличный. Он прикрыл глаза и начал покачиваться на месте.
[indent] — Tonderie! Это всё потому, что у тебя не стоит! — обиженно фыркнул Хуан.
[indent] — Merla! Ты иногда такая же сука, как моя бывшая. У меня не стоит, потому что я скоро поседею в этом скейновом поместье! За пару дней сдохло уже двое слуг, кто-то растерзал всех птиц, и под моим окном завяли розы. А вчера я видел лицо Маринетт в подносе. Тебе самому-то не страшно? Или у тебя одни мысли о членах и орланках? Думаешь, я не заметил, как ты пялился на задницы этих блохастых девок?
[indent] — Да это же несерьёзно! Они просто такие миленькие и пушистые...
[indent] — Ещё собаку трахни, bazzo!
[indent] Хуан надулся и показательно отвернулся в сторону, складывая руки на груди. Пусть дуется, идиот. Сначала у него это «не серьёзно», а потом притащит вшей на своей мотне. Как вообще можно было заводиться с орланов? Они пахли псиной, говорили так, словно едва воспроизводили человеческую речь, и везде рассыпали грязную шерсть. Если Хуан хочет развлекаться с орланской любовницей, пусть забирает её и валит в свой поганый родной городишко в Старой Вайлии.
[indent] Педро сделал поярче ночник и плеснул коньяка из графина. Уже не хотелось ни денег, ни вечеринок. Сука Маринетт! Даже после смерти она умудрялась портить жизнь. Возможно, просто показалось, или что-то там произошло в мертвом теле, но её рука сдвинулась на полдюйма аккурат когда гроб накрывали каменной крышкой. И, вот, всё это... но теперь придётся играть до конца. Вышло же изобразить лучшего жениха Анченце, значит, выйдет и вдовцом побыть.
[indent] Педро закрыл глаза и медленно опустился в кресло. Поместье казалось спокойным, как никогда. На самом деле все эти треклятые смерти могли быть несчастным случаем, ну, кроме птиц. Может, их какая-то кошка передушила, потому что садовник забыл закрыть входную дверь — кто теперь докажет? Он и за розами-то не смог усмотреть. Ну, а видение? Видение — это из-за пары бутылок вина и нервотрёпки.
[indent] — Педро?
[indent] — Хуан, будь другом, отъебись. Иди развлеки ту орланскую мокрощёлку, если у тебя так чешется!
[indent] — Postenago! Я не об этом! Смотри!
[indent] Педро проследил за направлением, куда указал Хуан и обомлел на месте. Бокал выскользнул из пальцев и упал на пол.
[indent] Призрачный голубой свет ярко освещал комнату в противоположном крыле — музыкальный зал. Маринетт обожала играть там, и Педро даже сейчас мог вспомнить пару незамысловатых мелодий, которые она подцепила в портовых тавернах.
[indent] — Т-ты тоже это видишь?
[indent] Он видел. И не только свет, но и фигуру за фортепиано. Женскую фигуру в платье — просто силуэт, но...
[indent] — Это какой-то бред! Я пойду и разберусь с этими шутниками, кем бы они ни были! — Педро схватил то, что попалось под руку — нож для мяса — и бросился в коридор под мольбы Хуана не ходить туда. Впрочем, уже через мгновение он бежал следом, спешно запахивая на ходу халат.
[indent] — Педро! Complanca! Одумайся! Что, если это — настоящая Сеан Гула?! Она нас убьёт!
[indent] Но смерть Маринетт взял на себя тот олух, которого недавно повесили на городской площади. Все это знали! Какого Скейна тогда?..
[indent] Педро поднялся в тёмную галерею, ведущую к музыкальной комнате. Как будто похолодало, и по полу тянулся туман — что ещё за шутки?! И тогда раздалась музыка.
[indent] — Это же... — ахнул Хуан.
[indent] — Ac. Та самая песня.
[indent] Маринетт играла её на свадьбе. Дурацкая песенка на три куплета, одна из тех, что поют все мореплаватели. Педро ломанулся к двери в музыкальную комнату, но как только он коснулся ручки, она отдалилась от него на пару десятков шагов, как в одном из кошмаров. Пол ходил под ногами и накренялся в разные стороны, но оборачиваться назад тоже было страшно. Пришлось бежать вперёд. Педро ухватился за ручку, в этот раз как можно крепче, и ворвался в музыкальную комнату. Призрачный свет в ней погас, стало невыносимо-холодно, и только туман стелился по пыльному ковру.
Крышка фортепиано была откинута, и...что это на клавишах? Пепел. Пятно пепла на полу и стульчике напоминало человеческий силуэт.
[indent] Когда кто-то приблизился сзади, Педро наотмашь ударил кулаком.
[indent] — Ах! Bazzo! За что?! — Это был всего-лишь Хуан, теперь придерживавший щёку.
[indent] — Eccosi! Eccosi, aimoro!
[indent] — Да пошёл ты! Знаешь, что? Я уезжаю! Да-да, прямо завтра беру вещи и...
[indent] В этот момент дверь в комнату с треском захлопнулась. Хуан от этого завопил и отскочил за фортепиано. Стало, будто, ещё холодней. Педро подул на немеющие пальцы, сжал рукоять ножа и медленным шагом приблизился к двери. С той стороны раздавалось тяжёлое дыхание, и ледяной воздух сочился через щель внизу. Это не мог быть кто-то живой. Сердце Педро так стучало в груди, словно вот-вот выпрыгнет прямо через рёбра.
[indent] — Не открывай! Молю тебя! Не открывай эту дверь!
[indent] Однако, Педро уже дотронулся до обжигающе-холодной латунной ручки и даже повернул её, готовый пырнуть ножом всё, что окажется в коридоре. Но стоило ему это сделать, он застыл на месте.
[indent] Это была Маринетт. В том самом платье, в котором её хоронили, но теперь рваном и перепачканном землёй. Из-под клочков фаты проглядывало осунувшееся и почти просвечивающее лицо — настолько оно стало бледным.
[indent] — М-мари?
— Убийца!
[indent] Она оскалила смольно-чёрные зубы. Всё тело Педро сковал неподдельный ужас, и горло отказывалось вобрать даже каплю воздуха.
[indent] — Проклинаю! — прошипела Маринетт и медленным шагом скрылась за поворотом. Только когда изо всех щелей перестал сквозить могильный холод, Педро рухнул на руки Хуана.
[indent] — О! Боги! Во имя Хайлии!
[indent] — Она ушла?
[indent] — Ну, вроде бы да...но ты тоже это видел?! А ещё черви! Я клянусь, Педро! Черви возникли из тумана и ползали по мне, как огромные холодные опарыши! Педро! Это уже не шутки! Давай уедем отсюда!
[indent] — Пепел...
[indent] — Cue?
[indent] — На полу, Хуан. Пепел...
[indent] Тонкая, прерывистая полоска пепла уходила туда, куда направился призрак Маринетт.
***
[indent] Вирра обмотал фонарь брезентом и пристроил на чердаке в куче всякого другого хлама. Что-то подсказывало, что тюки с одеждой, вешалки и кресла тут остались ещё от бабушки Маринетт, да с тех пор их никто не трогал.
[indent] План прошёл, как по маслу: Вирра раскочегарил и опустил фонарь на длинной верёвке, прикрыв его куском брезента, чтобы тот светил только в зал и не потревожил окрестные поместья. Он погасил волшебное пламя, как только услышал приближающийся топот голубков и немного поиграл с их мозгами, давая время Маринетт рассыпать пепел и перелезть по карнизам в коридор. Пока Педро седел задницей, а толстопуз Хуан отмахивался от забиравшихся под халат клочков липкого тумана — без сомнения, он ощущал их, как омерзительных могильных червей — Маринетт скрылась из виду. А Ррия должна была успеть выполнить свою часть. Вирра предвкушал то, как утром это опишут слуги, ведь они уже тарабанили ногами по полу, стягиваясь к спальне Педро. Не все, конечно, только те, кто были поближе. Теперь нужно было не привлекая лишнего внимания улизнуть и добраться до комнаты Ррии, которую они уговорились оставить незапертой.